О ТРАНСПОРТНОМ ПИЛОТЕ И СИРОТКЕ МАРЫСЕ

"О транспортном пилоте и сиротке Марысе" - это последний на сегодняшний момент рассказ о Даруа Ватише - транспортном пилоте.

(опубликовано в авторском сборнике "След Фата-Морганы"в издательстве «ЛАНДОН-ХХI»,  Донецк, 2012 г.)

Алина Болото

О ТРАНСПОРТНОМ ПИЛОТЕ И СИРОТКЕ МАРЫСЕ

Утро для Даруа Ватиша началось неудачно. Вообще-то он полагал, что в гостиницы религиозных проповедников не пускают, но гостиница на Юноне, видимо, отличалась свободными нравами.  Когда за дверью мелодично запел гостевой сигнал, Ватиш подумал, что вернулся Петерсон и открыл. Зря он это сделал! За дверью оказался вовсе не суперкарго, а тощий господин в желтой сутане.

- Пустынники с вами? – спросил он. Даруа невольно оглянулся, но никаких «пустынников» у себя за спиной не увидел.

- Нет! – честно сказал он. – Вы ошиблись номером. Я живу один.

- Пустынники с вами! – настаивал господин. – Их поступь слышна каждому!

- Я видел на первом этаже медицинский пункт, – не сдавался Даруа. – Обратитесь к доктору, и он вам поможет найти не только пустынников, но еще и кастрюльников и хлебоедов!

Он хотел закрыть дверь, но у незваного гостя в кармане определенно был блокиратор, потому что дверь заклинило в проеме.

- Вы знаете, сколько в нашем секторе бедных кислородом планет? – проникновенно глядя в глаза пилоту, продолжал проповедник.

- Я не торгую кислородом! – закричал Ватиш. – Если ты сейчас не уберешься, я вызову охрану!  

- Пустынник может быть рядом с каждым! Нужно только позвать, и мы спасем наших умирающих без воздуха братьев!

Даруа протянул руку и сгреб болтуна за одежду.

- Сейчас без воздуха будешь умирать ты! Пошел вон!

- Пожертвуйте две монеты на Испытания, и я достану вам место в первом ряду!

Волоча за собой проповедника, Даруа не поленился спуститься на первый этаж к посту охраны.  Заглянув за стойку, он увидел, что охранник – белобрысый крепыш в новеньком камуфляже - сладко спит у себя в кресле. Даруа со всего маху хлопнул ладонью по стойке так, что подпрыгнули разбросанные по стойке фирменные визитки.

- А? В чем дело?! – охранник спросонья  чуть не свалился с кресла.

- Тут пустынников ищут! – мрачно сказал Даруа. – Если ты их сейчас не найдешь, я пожалуюсь администратору!

Охранник без долгих разговоров вытолкал господина в желтой сутане за дверь, и дал хорошего пинка так, что проповедник мигом оказался на другой стороне улицы.

- Не извольте беспокоиться! - сказал белобрысый охранник, вновь занимая глубокое кресло. – Он совершенно безобиден! Я думал, их уже всех повыловили!

- Что он там болтал про пустынников?

- А это – бред! Они верят, что есть некие пустынники, которые спасают бедные кислородом планеты.  Короче, псих, он псих и есть! У нас эта секта запрещена, эти уроды в свое время наворотили дел! Пожалуй, я все-таки сообщу в городской отдел, чтоб присмотрели за желтяком.

- Погоди! – Даруа осмотрел пустынный холл. – У меня суперкарго с ночи нет. Где у вас обычно игруны собираются?

2

Даруа нашел Петерсона в подвальчике, где суперкарго мрачно играл сам собой в завоевание галактики. Вокруг него сидели три хмурые полураздетые девицы и подсказывали.

- Олаф, ты загрузился? – спросил Ватиш. Девушки с надеждой посмотрели на молодого пилота, но тот выразительно постучал пальцем  по алеющему на рукаве знаку карантина, и разочарованная троица дружно вздохнула.

- Оборудование для гномов еще не подвезли, - меланхолично ответил Петерсон, отправив в небытие еще пару вражеских звездолетов.

- Я не буду ради них задерживаться! Почему я должен платить штрафы из-за дураков, которые всюду опаздывают?!

В борт звездолета Петерсона попали двойным залпом, и суперкарго приуныл. Девицы шепотом начали советовать, в какой сектор переместиться, чтобы уйти из-под обстрела.

- Слышь, Дар, а гном просил нас пассажира взять! – Петерсон увел свой звездолет в док, и вокруг обшивки заблестели искорки срочного ремонта.

- Слышь, Олаф, а может, надо еще за пивом для гнома сбегать, ты не спрашивал?!

- Даруа Ватиш?

Дар обернулся и увидел самого гнома, выпятившего вперед пузо с выражением самого пристального внимания. Рядом с приземистой фигурой гнома стояла тоненькая девушка в форме последнего курса колледжа.

- Много болтаешь, Дар! – зловеще произнесло пузо и моргнуло поочередно четырьмя глазами. Гном нехорошо осклабился.

 - Сдается мне, что нам лучше нанять другого транспортника! – произнес он задумчиво.

- Да я уже к этому привык! – ответило пузо. – И берет недорого!

Дар с расстановкой выдохнул.

- Я не имел в виду ничего плохого, - сказал он осторожно. -  Просто, вы запаздываете со своим оборудованием.

- Оборудование уже на причале! Возьми пассажирку до Катидо! - Гном и пузо говорили наперебой.

- Я вообще-то транспортник!

- А я вообще-то, представитель дружественной расы! Ты хочешь, чтобы из-за тебя гномы разорвали отношения с людьми?

Девушка лениво ковыряла пол носком ботинка, и время от времени вскидывала на пилота безмятежные голубые глаза.

- Почему вы не отправите ее пассажирским рейсом? – Дар обращался исключительно к пузу, так как слышал, что оно у гномов занимает главенствующее положение в симбиозе.

Пузо жалостливо замигало сразу четырьмя глазами, а гном утер слезу со своего единственного глаза.

- Бедняжке не повезло! Марыся опоздала на рейс, а следующий – через неделю. Возьми, девочку, не обижай сиротку!

- Но у меня отнимут лицензию на незаконную перевозку пассажиров! Олаф, скажи!

- Пойду распоряжусь насчет оборудования, - Петерсон встал, выключил реапроектор, и выдернул из-под зада ближайшей девицы свою куртку. Девица возмущенно фыркнула, на лету выдернула из куртки карточку и щелкнула пультом, уменьшая счет. Петерсон сердито отобрал карточку и вышел.

Гном придвинулся почти вплотную, чтобы взглянуть на Даруа снизу вверх.

- Дар, я договорился с твоим диспетчером. Свози девочку на Катидо и обратно. Я тебе хорошо заплачу!

- Дядя, не унижайтесь, - внезапно прозвучал мелодичный голосок, выпускница на секунду перестала ковырять пол, - вы же видите, он ненавидит гномов!

Даруа в отчаянье оглянулся по сторонам: обвинение в расизме при трех свидетелях грозит, как минимум, крупным штрафом. Полураздетые девицы следили за развитием сложной для пилота ситуации с мстительным удовольствием.

- Я ничего не имею против гномов! – торопливо заговорил Даруа. - Если вы согласовали дело с диспетчером, я возьму пассажирку! Проходите на посадку, пожалуйста! – предложил он старшекурснице. – Помощник познакомит вас с кораблем.

(Ну, хоть что-то должен сделать Олаф!)

Девушка неспешно удалилась, грациозно покачивая… эмблемой колледжа. Хотя в подвальчике и было прохладно, Дар машинально вытер пот со лба. Гном удовлетворенно крякнул и потер пузо,  пузо радостно замигало.

- Ты хороший парень, Дар! – доверительно сообщил гном. – Постарайся не обидеть девочку, и я буду тебе очень благодарен.

3

Какое-то время пассажирки не было ни слышно, ни видно. Даруа уступил ей свою каюту, а сам вынужден был терпеть бесконечные причуды Олафа. Петерсон переоборудовал свою каюту под игротеку, и различные монстры, включаясь по таймерам, периодически атаковали нервы пилота боевыми выкриками и огнем “лучеметов”. После своей третьей “смерти” Дар вытащил Олафа с вахты, чтобы тот отключил особо рьяных нападающих. Большую часть монстров суперкарго отключил, но забыл снять ловушку с койки, и сброшенный коварной лежанкой Даруа предпочел спать на полу.

Разбудили его нежные прикосновения к лицу. Даруа с маху ударил по протянутой руке, прежде чем понял, что рука живая.

- Простите! – сказал он, глядя, как голубые глаза стремительно заполняются слезами. – Я вас ушиб?

Морщась от боли, девушка кусала пухлые губки и молча прижимала  к себе пострадавшую руку. Даруа поспешно вскочил, чтобы приготовить холодный компресс пассажирке, которую обещал не обижать.

Получив медицинскую помощь, старшекурсница пожаловалась:

- В моей каюте не работает душ!

 “Это в моей каюте не работает душ!” – мысленно поправил ее Дар.

 - Да, там неполадки с пневматикой! – добавил он вслух.

- Это как-то можно исправить?

С неохотой Даруа взялся ремонтировать пневматику, которую вообще-то собирался починить еще с полмесяца назад. Тем временем девушка забралась на жесткую пилотскую койку, села, обхватив колени руками, и  с любопытством принялась наблюдать за манипуляциями ремонтника.

- Вы, какую школу заканчивали? – спросила она, когда Даруа задумался над проблемой смесителя.

- Вторую ступень в Норисе, а первую еще у себя, на Орбаке.

- А сантехнику вы тоже там проходили?

Смеситель выскользнул из руки Даруа и выстрелил вначале в полок, потом в девушку, потом в разбросанную на кресле одежду. Тотчас зажужжал осушитель, но влажность в каюте на какое-то время повысилась.

- Извините, - сказал Дар, - с сантехниками такое бывает!

Старшекурсница обтерла лицо ладонью, после чего протянула ее Даруа.

- Меня, между прочим, зовут Марыся

- Да я, между прочим, еще не забыл, - ответил Даруа, - у меня со слухом все в порядке.

- Дар, не злитесь на меня, мне очень нужно на Катидо!

Если не считать ядовитого язычка, Марыся оказалась вполне милой девушкой. Олаф осторожно попытался за ней приударить, но Дар держался на расстоянии, помня о том, что последняя война людей с гномами была всего двадцать лет назад. Каким образом гномы породнились с человеческой расой, Даруа уточнять не стал. Довольно того, что гномов на Катидо хватает, и неизвестно, как они отнесутся к шашням их воспитанников с транспортными пилотами.

- Олаф, я тебя предупредил! – прижал он как-то своего помощника к особо уродливому игровому монстру. - Я свою лицензию еще полгода отрабатывать должен! Оставь гномичку в покое!

- Да ты что, Дар! – пряча глаза, воскликнул помощник. – Она же не в моем вкусе!

- Вышибу с корабля! – пообещал Даруа. - Будешь на базе подносы таскать!

Олаф притих, и пассажирка откровенно заскучала. Поняв, откуда дует ветер, она нанесла визит Даруа, когда Олаф просиживал кресло на вахте. Дар в это время из двух игровых монстров мастерил приставку к кухонному синтезатору. Когда сзади послышался звук отодвигаемой двери, Даруа оглянулся через плечо и подтянул поближе щупальце монстра, чтобы не загораживало проход.

- Вам этим нравится заниматься? – Марыся обогнула тушу робота и, прежде чем Даруа успел вмешаться, села на койку суперкарго.

Койка сказала “щелк-щелк”, и гостья оказалась лежащей на полу. После паузы девушка произнесла длинную фразу, в которой на разные лады склонялись транспортный корабль, экипаж и любовь к игровым автоматам. Привычный к космофлотовской лексике Даруа оценил девичьи познания на “хорошо”.

Не дождавшись подмоги, Марыся самостоятельно встала и отряхнулась.

- Дар, у вас все в порядке с ориентацией?

Дар лениво посмотрел на взбешенную гостью:

- У меня – карантин на полгода после рейса на Джишку.

Марыся заморгала, припоминая сводки новостей, потом добавила еще несколько звучных эпитетов.

- У суперкарго тоже?

- Марыся, вам нужно было садиться на пассажирский рейс. Там обслуживание пассажиров входит в стоимость билета.

- Дар, что вы делали на Джишке?

Даруа припомнил свои занятия на Джишке, улыбнулся, но ничего не ответил. Гостья потыкала пол носком ботинка, убедилась, что пластик не проваливается, и беззастенчиво присела на пол, обхватив руками колени. Короткая юбка вздернулась еще выше. Глядя на незагорелые бедра Марыси, Даруа невольно вздохнул.

- С ориентацией все в порядке! – констатировала гостья. – Дар, я же помню, что Джишка – закрытая планета.  Вы проходили спецподготовку?

Даруа не терял надежды поступить в косморазведку, но не собирался об этом рассказывать первому встречному пассажиру. А тем более, пассажирке. Он сам напросился на Джишку, потому что это увеличивало шансы попасть в специальный отряд.

- Не будьте таким букой! Вам не идет. Дар, за дополнительную плату, вы сопроводите меня на Катидо на местное празднество?

- В зависимости от размеров платы.

4

Размеры оказались вполне приемлемыми: Даруа мог оснастить транспортник двумя новыми синтезаторами. Но, проталкиваясь через толпу туристов на Катидо, чтобы расчистить Марысе дорогу, Даруа заподозрил, что продешевил.

Вопреки опасениям, Марысю никто не встречал на космодроме, а тем более, гномы, которых на Катидо оказалось едва ли не половина от местного населения. Их многоглазые пуза радостно мигали в такт гремящей из-под пластикового покрытия  дорожной музыки. Уже через десять минут  Даруа купил в ближайшей торговой точке поглотители звуковых волн, и почувствовал себя лучше. Он предложил поглотители Марысе, но девушка отмахнулась, пританцовывая в такт музыке. Похоже, общение с гномами закалило представительницу человеческой расы.

Даруа редко бывал на Катидо,  в основном знал лишь окрестности космодрома, и был не в курсе местных обычаев, однако обилие праздношатающегося народа его смутило. Многолюдно было, словно в зале ожидания приличного космопорта, но в отличие от зала ожидания, толпа текла не двумя-тремя неспешными потоками, а дробилась на множество мелких шумных ручейков. Ручейки вливались в распахнутые жерла увеселительных куполов, и не менее шумными выливались с противоположной стороны, чтобы устремиться за новыми впечатлениями.

Искусственные ландшафты Катидо не отличались разнообразием. Собственная растительность была весьма скудной, зато привозные шарообразные деревья с ползучими корнями лепились в самых неожиданных местах. Большая часть деревьев была надежно прикована к месту скромными титановыми цепями. Но некоторые, то ли одичавшие, то ли просто недавно подросшие, приставали к прохожим и клянчили у детей сладкие булки.

Даруа видел, как обнаглевшее шарообразное дерево цапнуло рожок с молоком из рук младенца зазевавшейся мамаши. Младенец громко заревел, но дерево уже упрятало бутылочку среди ветвей, и молодая мамаша не придумала ничего лучшего, как раскупорить новую.

Проходя мимо вора, Даруа чувствительно щелкнул его по кончику вытянутой в молящем жесте ветви. Дерево обиженно отдернуло ветку, но, когда Даруа отошел на несколько шагов, что-то чувствительно стукнуло его между лопатками. Это был злосчастный рожок из-под молока, но уже пустой.

Дар поднял его с пластикового тротуара, взвесил в руке, примеряясь, но тут рядом остановился полицейский.

- Какие-то проблемы?

Дерево съежилось, жалобно поджав ветви и мелко-мелко подрагивая листвой.

-         У вас разрешено кормить деревья? – вместо ответа спросил Даруа.

-         Нет. Они на гособеспечении. Двухразовая кормежка: до открытия парка и после закрытия.

-         Оно выглядит худым! – Даруа ткнул в сторону дерева рожком, после чего бросил опустевшую тару в мусороглотатель.

Полицейский пожал плечами и удалился. Дерево приободрилось, робко зашуршало листьями. Дар достал корабельный концентрат, бросил в скопище веток и пообещал: - Будешь воровать, сдам полиции!

Дерево радостно сожрало концентрат и начало примеряться к недопитому соку, оставленному без присмотра.

- Вы любите деревья? – поинтересовалась Марыся, терпеливо ожидавшая конца сцены с деревом.

- Их явно паршиво кормят! – пробурчал Даруа, не желая сознаваться в ботанических пристрастиях!

Шарообразные деревья лепились даже к увеселительным куполам, где попрошайничали почти легально. Некоторые хозяева специально не очищали стены от молодых ползунов, чтобы привлечь посетителей с детьми. Детям нравилось тискать растительные шарики.

5

Огромное здание концертного зала примыкало к последнему из развлекательных заведений. Можно было бы назвать их близнецами- братьями, если бы концертный зал не напоминал лежащего на боку кузнечика, а  увеселительный купол - перевернутую миску. В целом комплекс так и назывался: “Пьяный кузнечик”. В чью нетрезвую голову пришла идея этого архитектурного шедевра - Даруа так и не узнал. Вслед за Марысей Даруа прошел в кабинет директора. Кабинет был выдержан во вполне традиционном стиле: стол, кресла, огромный экран на стене, пара колоннообразных растений с метелками листьев на верхушках.

Директор оторвался от изучения мелькающих по столешнице новостей, и поднял глаза на вошедших.

- Мы прибыли на фестиваль! - сообщил Даруа, делая широкий жест в сторону Марыси. Девушка подбоченилась, директор изобразил вежливую улыбку.

- Вам нужна гостиница?

- Да. Мне и сопровождающему!

Улыбка директора стала еще более лучезарной.

- Какую форму оплаты предпочитаете?

Марыся вынула карточку, при виде которой директор встал и вышел из-за стола. Он взял карточку кончиками пальцев, поднес к глазам, долго изучал матовую поверхность, потом приложил к столешнице. На настенном экране замелькали цифры. Когда бегущая строка погасла, директор с полупоклоном вернул карточку девушке:

- Естественно, музыканты входят в общую стоимость.

- Естественно! - согласилась Марыся. - А также - по одному телохранителю, мне и сопровождающему.

Улыбка директора слегка пригасла.

- А сопровождающий не числится в перечне! - Марыся хлопнула длинными ресницами, подняла на директора томный взгляд и задумалась. По лицу девушки было заметно, что думы у нее невеселые. Пауза затягивалась, и директор слегка занервничал. - Разве что, за отдельную плату? - наконец предложил он извиняющимся тоном. Марыся не проронила ни слова, только голубые глаза ее явственно потемнели.

В этом месте Даруа припомнил своего бараноеда, который ожидал окончания рейса у хозяина, околачиваясь среди транспортных пилотов на базе “Талан”. У этого маленького хищника также темнели глаза, когда у него менялось настроение.

- Хорошо, это будет личным подарком от администрации фестиваля! - наконец сдался директор.

- Я так и знала, что мы с вами поладим! - удовлетворенно заключила Марыся. - Когда мне выступать?

6

Гостиница была здесь же, в голове “кузнечика”. Марыся заказала двухместный номер и велела, чтобы с корабля доставили ее багаж. Даруа связался с Олафом и попросил переслать багаж пассажирки и свой набор для официальных визитов.

Но едва он успел переодеться, как без стука в комнату заявилась Марыся. На девушке было узкое черное платье с открытыми плечами и спиной, черные блестящие перчатки и такие же черные и блестящие туфли. Оглядев костюм Ватиша, Марыся скривила губки в презрительной гримаске.

- Дар, вы себе представляете, куда мы идем?!

Даруа пожал плечами. Его официальный костюм исправно служил ему на добром десятке планет, и Ватиш не видел необходимости менять облик.

Но Марыся имела на этот счет свое мнение. Она вызвала  метрдотеля, и через десять минут в номер доставили черный блестящий комбинезон, черные блестящие перчатки и черные очки с зеркальными стеклами.

- Я это не надену! - сообщил Даруа, с отвращением глядя на  черное сверкание. - Это одежда - для служителей крематория!

-Дар, мои друзья могут для вас устроить эту должность! Надевайте!

Даруа только на секунду задумался о своем будущем и решил, что зря он до сих пор не вступил в лигу защитников прав человечества. Гномы и их воспитанники, несомненно, в последнее время обнаглели!

Тут запищал сигнал на входной двери, Марыся пошла открывать, оставив Даруа переодеваться. Судя по доносящимся репликам, досталось и наконец появившемся телохранителям.

Когда Даруа вышел, его встретили два угрюмых взгляда и один вполне одобряющий. Сам на себя он в зеркало смотреть не стал, потому что вполне представлял то, что мог там увидеть - помесь актера с работником крематория.

Телохранители, предоставленные администрацией фестиваля,  были одеты в костюмы цвета пыли, имели одинаковые стрижки и были выше Даруа на целую голову. Один из них представился, как Морис, второй назвал себя Парисом. Более симпатичного Париса Марыся оставила за собой, а Морису велела охранять Даруа.

Морис напомнил Дару спортивного инструктора, который в свое время заставил его пересдавать рукопашный бой в школе пилотов: такой же угрюмый и недоверчивый. Инструктор никак не верил Даруа, что тот тренировался несколько часов в день. После того, как злобный инструктор уплатил штраф за плохую подготовку курсантов к смотру (когда Даруа проиграл бой на глазах у руководства школы), он взялся за Дара лично. Ватиш до сих пор нервно вздрагивал, вспоминая, как инструктор устроил полосу препятствий на пути к космодрому, и Ватиш вместе  с двумя такими же горемыками каждый день приходил на полеты с синяками.

Морис был краток. Он велел подопечному не отходить от него дальше, чем на полтора метра, и строго выполнять все указания охраны.

Со своим телохранителем Марыся, видимо, уже переговорила, потому что Парис даже не пытался что-либо внушать старшекурснице, а просто занял позицию позади клиентки.

7

Чемодан с концертной аппаратурой тащил Даруа. Ни один из телохранителей не предложил помощи, а услуги гостиничного носильщика Марыся отвергла. Сгибаясь под тяжестью чемодана, Даруа про себя чертыхался и проклинал жадность гномов, которые не захотели взять упаковку полегче для концертной техники своей подопечной. Могли бы для интереса хотя бы колесики к днищу приделать!

     Концертный зал располагался на самом верхнем ярусе “кузнечика”, и скоростной лифт с выездной кабиной слегка примирил Даруа с чемоданом. Лифт подвез пассажиров к самим дверям концертного зала, разгрузился и скрылся в своей шахте.

У дверей зала поджидали журналисты. Зажужжали камеры, запечатляя  Марысю, Даруа с чемоданом и телохранителей. Стройная девушка-репортер вежливо осведомилась о намерениях вновь прибывших. Марыся оперлась о плечо Даруа (Дар едва не выронил чемодан), улыбнулась в камеру и пообещала взять первое место на фестивале.

- А что думает об этом ваш партнер? - журналистка поднесла диктофон к самому лицу Даруа.

- Пусть берет, если ей надо! - ответил пилот.

Журналистке ответ показался забавным, она явно хотела продолжить общение, но, на свою беду, сделала слишком сильный взмах диктофоном. Морис оттолкнул Даруа, заслоняя его собой. Таким образом, телохранитель невольно придал ускорение чемодану, который повлек Дара к дверям концертного зала. Марыся все еще прижималась к плечу Дара, и при попытке опоры уйти в сторону, инстинктивно потянулась следом. Вновь зажужжали камеры, транслируя на какое-то количество миров полет Дара с чемоданом и отставленный задик Марыси, пытающейся удержать равновесие.

Двери концертного зала разъехались, пропуская гостей. Дар с маху поставил чемодан на пол, и поймал падающую Марысю. Телохранители прикрыли их от журналистов, и Марыся произнесла в ухо Даруа пару фраз, которые не должны произноситься старшекурсницами.

- Надеюсь, у вас противоударная техника! - Дар решил не терять оптимизма и поволок чемодан дальше к сцене. Раскупорить чемодан ему уже помогали местные звукооператоры, которые и привели в должное состояние аппаратуру Марыси. Каждый исполнитель привез с собой свою аппаратуру, которая и была вначале настроена, а затем тщательно опечатана все теми же звукооператорами в присутствии представителя администрации фестиваля.

8

Марыся уточнила время своей репетиции, и отправилась перекусить в буфет при концертном зале. Даруа поплелся за ней, прикидывая, не выставить ли отдельный счет за переноску багажа. Телохранители следовали за ними на некотором расстоянии.

В буфете за столиками уже сидели человек восемь. Марыся поджала губки, осмотрела зал и прошествовала в самый дальний угол. Даруа присел рядом с ней за столик, телохранители направились к стойке, заняв позицию недалеко от своих подопечных. Официант принес меню, и Марыся погрузилась в изучение длинного списка блюд.

За соседним столиком дама неопределенного возраста, чья взбитая прическа напоминала хохолок попугая, громко обсуждала с молодым небритым партнером подготовку к фестивалю. Это показалось Даруа скучным, поэтому он задержал свое внимание на подростках, которые прямо на столешнице играли в гаярд. Взлетая с гаярдовой доски, фишки на несколько секунд зависали в воздухе, для того, чтобы сверху атаковать фишку противника. Насколько Даруа знал, гаярд запрещен к использованию в общественных местах, так как сталкивающиеся фишки нередко разлетались в стороны и могли  ранить окружающих. Пара любителей гаярда выглядела лет на шестнадцать-семнадцать. Девочка - худенькая брюнетка с елочкой подстриженной челкой, парнишка - в таком же черном блестящем костюме, как у Даруа, но без скрывающих пол-лица очков. Играли они азартно - половина фишек уже громоздилась на полу без крылышек.

К тому моменту, когда Марыся, наконец, выбрала себе обед, гаярдовая доска на двадцать сантиметров поднялась над столешницей, что означала последний раунд игры. Даруа оторвался от созерцания поединка, чтобы заказать себе вариацию номер одиннадцать, которую он обычно предпочитал в это время суток.

Когда подали заказ, Марыся придирчиво проверила температуру супа, и чуть заметно поморщилась, обнаружив двухградусное превышение стандарта.

Испортить вариацию номер одиннадцать сложно, поэтому Ватиш приступил к еде сразу же, как только откупорил крышку. Очки ему мешали, поэтому он снял их, чтобы положить рядом с собой на столешнице.    Марыся же включила охлаждение, и повернулась, чтобы добавить в суп щепотку порошка гри.

И в этот момент отлетела одна из фишек! Ватиш заметил ее полет краешком глаза, и машинально подставил навстречу очки. Фишка ударилась в зеркальную поверхность и с громким хлопком взорвалась. Ватиш успел откинуть голову, но пламя все же чувствительно лизнуло подбородок.

Телохранители  разом оттолкнулись от стойки, одним прыжком преодолели расстояние до столика любителей гаярда, и набросились на неудачливых игроков, заламывая им руки. Девочка пронзительно закричала, а парнишка неожиданно ловко лягнул нападающего по коленной чашечке и дернул к себе фишки. Тут уже рванулся Ватиш, сбивая Марысю на пол, и наваливаясь сверху. Сзади грохнул взрыв.

Когда Даруа открыл глаза, в зале вовсю жужжали камеры. Среди обломков разбитого столика двое злых телохранителей обезвреживали двух юных любителей пиротехники. К счастью, заряд в фишках был символическим, он давал не столько реальный, сколько шумовой эффект, но лицо у Мориса оказалось покрытым копотью.

Перед носом у Даруа оказался диктофон.

- Как вы себя чувствуете? - спросила журналистка, наклоняясь вслед за диктофоном. Ватиш секунду смотрел на темную коробочку, потом сделал рукой хватательное движение, еще через секунду диктофон вылетел из его ладони, ударился о стену и прекратил существование. Журналистка вовремя отскочила, но ее коллеги тем временем транслировали на окрестные миры, как Даруа вставал, и как поднимал Марысю. Старшекурсница отнеслась к происшествию вполне спокойно. Она отряхнулась, пересела за другой столик и велела принести новые блюда.

Не менее спокойны были и посетители за другими столиками, они лениво позировали журналистам и продолжали ругать организацию фестиваля. Телохранители сдали малолетних террористов подоспевшей охране и заняли свое место у стойки. Глядя в поднесенное официантом зеркало Морис оттер с лица копоть, уборщики ликвидировали остатки разбитой мебели, и порядок в буфете восстановился.

Дожевывая вариацию номер одиннадцать, Ватиш подумал, что все-таки продешевил. За моральный ущерб счет нужно будет выставить отдельно.

9

После еды все-таки удалось передохнуть. Когда Даруа уже лег, в комнату заглянула Марыся и попросила его с полчаса на звуки за стеной не реагировать. Что он, в общем-то, и сделал, полагая, что присутствие одного телохранителя для спокойствия клиентки вполне достаточно.

Часа в три по местному времени Марыся спустилась на репетицию. Она была отчего-то не в духе. Морис был на своем посту, а вот вместо красавца Париса администрация фестиваля выделила для охраны гостьи какого-то угрюмого мулата.

Ватиш занял место в зрительном зале, а телохранители обосновались за сценой в группе прочих охранников. Завыла музыка, пронзительно и томно. Даруа пожалел, что оставил в номере поглотители волн, а затыкать уши пальцами показалось ему неприличным. Выскочила подтанцовка: группа раскрашенных в разные цвета девушек и парни в таких же черных и блестящих комбинезонах, как у Ватиша. Краска на телах девушек переливалась разными цветами, и оттого танцовщицы казались стайкой разноцветных рыбок на фоне темно-зеленого аквариума сцены. Даруа решил, что концерт может быть не таким уж омерзительным, как представлялось вначале.

Танцоры вихрем пронеслись по сцене, девушки застыли на краю, парни образовали живой ковер возле широкой тумбы на самой середине сцены. Музыка зарыдала с надрывом и оборвалась на высокой ноте. В клубах разноцветного пара на тумбе возникла Марыся.   В узком черном платье, в черных блестящих перчатках по локоть, в черных зеркальных очках, с ярко-накрашенными алыми губами она выглядела, как женщина-вамп из постановки для малолеток.

“Я - мечта любого из вас!” - неожиданно сильным и низким голосом запела Марыся. Ватиш хмыкнул, внезапно обнаружившийся талант старшекурсницы на какое-то время отбил у него желание язвить. Марыся действительно обладала изумительной красоты голосом - бархатным на низких тонах и серебристо-звенящим на высоких. Музыка приглушила свой стон, чтобы не мешать певице.

“Вы видите меня во сне, и сны эти бесстыдны!” - между тем продолжала Марыся, спрыгивая на живой ковер. “Интересно, танцоров предупреждали об этих каблучках?” - подумал Ватиш. - “Должно быть, у них под костюмом - легкая броня! Так же можно и калекой остаться!”

Тем временем девушки изображали бурную страсть на краю сцены. Это зрелище на какое-то время отвлекло Ватиша от певицы, и он пропустил момент, когда Марыся пронеслась через сцену и спрыгнула в зал. Заметил он юное дарование в тот момент, когда она схватила его за руку.

“А я мечтаю о тебе!” - пропела Марыся, глядя на Ватиша с откровенной издевкой. Даруа вежливо улыбнулся и осторожно попытался высвободить руку. Не тут-то было! Марыся плотно прижала его руку к своей груди и попятилась к сцене, вынуждая Ватиша следовать за собой. Подтанцовка последовала примеру певицы, и через пару секунд Даруа оказался окруженным извивающимися и сверкающими всеми цветами радуги танцовщицами. Они норовили броситься ему под ноги, и Даруа с большим трудом успевал переступать через девушек.

Когда они наконец-то добрались до сцены, лоб Даруа взмок, щеки пылали, и температура в зале, несомненно, поднялась. Марыся потянула Ватиша к тумбе, причем, “живой ковер” благоразумно ретировался, образовав в этом случае живой коридор. Оказавшись посреди сцены, Ватиш машинально сел на тумбу, а Марыся на какое-то время оставила его в покое. Продолжая уверять зал в безграничной любви к ней всего человечества, старшекурсница упала на руки к мужской половине подтанцовки, которые довольно ловко передавали ее с рук на руки, пока девушки изображали ревность.

Даруа очень хотелось утереть льющийся по щекам пот, но он не рискнул. Он видел, как над журналисткой ложей, непрерывно парили камеры и подумал, что со стороны этот выпад Марыси, несомненно выглядел, как часть концертного номера. Хорошо еще, что зеркальные очки закрывали половину лица, и зрителям не могло быть заметно выражение растерянности на лице Даруа.   

Покатавшись на руках танцоров,  Марыся вернулась к Ватишу (музыка зашлась таким воем, что Даруа припомнил рев взлетающего катера), положила ему руки на плечи... Музыка смолкла, и в полной тишине Марыся запела о своей огромной любви к единственному человеку в мире... Ватиш почувствовал, как она начинает сползать по нему вниз, но не пошевелился. Он решил, что не пошевелится даже, если... Но в эту секунду он увидел странный блеск в журналистской ложе, и тренированное подсознание швырнуло его вместе с повисшей на нем Марысей в сторону от тумбы. Пущенная с ложи арбалетная стрела пронзила руку ближайшего танцора, и пригвоздила ее к декорации. Девушки завизжали, парни начали выдергивать их со сцены, прыгая в зрительный зал, охрана через сцену ринулась в журналистскую ложу.

Подоспевшие Морис и мулат помогли Ватишу и Марысе отступить за кулисы. Марыся все еще тяжело дышала после танца, и не отпускала руку Ватиша. Крепко прижимая девушку к себе, Даруа злобно проклинал про себя своей карантин. Два спасения за короткое время определенно могли быть вознаграждены!

Добрались до лифта, но в лифте Марысю окончательно оставили силы. Одной рукой она обхватила Даруа за шею, второй дотянулась до Мориса. Так, повиснув на двух мужчинах, она добралась до двери номера. Едва переступив порог, она попросила Ватиша приготовить что-нибудь выпить. Даруа сделал несколько шагов в сторону бара, но дойти не успел: сзади что-то хлопнуло. Обернувшись, он увидел двух падающих телохранителей, и Марысю, сползающую в кресле. В следующую секунду падал он сам. 

10

Когда Даруа пришел в себя, он еще несколько секунд не мог собрать в единое целое рассыпающуюся картинку реальности. Окружающий мир норовил развалиться на составляющие ячейки, и в глубине его сознания несколько негромких голосов все еще обсуждали проблемы мироздания. Уже ощущая тяжесть собственного тела, Даруа велел голосам заткнуться, и вполне успешно перевернулся на бок. В голове несколько прояснилось, и он даже успел прикинуть, что, скорее всего, в номере взорвалась «хлопушка» с усыпляющим средством.

 Неподалеку от пилота, на полу, ничком лежала Марыся, все еще в своем концертном платье, но почему-то босиком. Пока Даруа моргал, желая уточнить детали симпатичного зрелища, девушка начала просыпаться. В течение следующей минуты Даруа созерцал, как старшекурсница пыталась сесть. Сам он не пробовал этого делать, поэтому с легким злорадством наблюдал, как Марыся несколько раз валилась обратно на пол. За эту минуту Даруа успел прикинуть, что  серия покушений на гостей фестиваля Катидо  для нападавших закончилось благополучно. Пара гостей фестиваля валялась на пыльном полу  в комнате без окон, освещенной лучами тусклого светильника и боролась с остатками галлюцинаций. Когда Марыся все-таки села, Даруа тоже подтянул к себе ноги и принял сидячее положение. Это мало что изменило: хоть сидя, хоть лежа, но они находились в плену.

Следующие минут десять Марыся проклинала Катидо, местных уродов, а также всех инопланетных уродов, которым неймется на родных планетах.

- Ваши знакомые гномы способны нас выкупить? – поинтересовался Ватиш, когда Марыся в своих проклятиях начала повторяться.

- Конечно, если дело здесь идет о выкупе, - после залпа ругательств Марыся стала удивительно спокойной. – Боюсь, что нас похитили не простые бандиты. У гномов много врагов, и враги эти достаточно изощренны.

На этих весьма «ободряющих» словах внезапно открылся дверной проем, и в комнату забросили бесчувственные тела двоих крепких парней. Даруа вначале подумал о телохранителях, но это были не они. Одетые в темно-синие блестящие комбинезоны они, скорее напоминали гостей фестиваля, чем обслугу отеля.

   С промежутком минут в десять-пятнадцать население комнаты пополнилось до семи человек, среди которых кроме Марыси была еще одна девушка.  Марысина подруга по несчастью явно тоже готовилась к выступлению: неширокая тряпочка в блестках вверху, пышная юбка, распахивающаяся до самых трусиков внизу, дополнялись  сверкающим султаном на голове. Пришла она в себя, кстати, быстрее остальных, вскочила на ноги и принялась гневно и долго что-то говорить на маловразумительной смеси родного языка с общепринятым. Пока Ватиш пытался ее понять, подняли головы остальные.

 Какое-то время в комнате стоял шум, потому что все вновь прибывшие считали своим долгом объяснить остальным, что они сделают с администрацией фестиваля, как только это безобразие закончится.

Марыся поморщилась, прижимая пальцы к вискам: «Дар, сделайте здесь тишину!» Дар сунул пальцы в рот и свистнул так,  как свистел у себя на базе, призывая где-то шмыгающего бараноеда.  На какое-то время шум стих.

- Предлагаю обсудить нашу проблему! – громко сказал Даруа. – А для начала давайте знакомиться: Даруа Ватиш – пилот транспортной компании «Талан». Доставил на Катидо пассажирку!.. – он показал на Марысю. Девушка кокетливо стрельнула глазками в сторону самого высокого соседа.

- Марыся Войнович – участница фестиваля с Юноны. Вокал, - сообщила она после короткой паузы.

«Вокал – это не совсем точное описание номера с попыткой соблазнения всего зрительного зала!» - подумал Ватиш.

- Нина Дено - участница фестиваля с Ортодея. Танцы, - представилась девушка с султаном.

Даруа подумал, что лицо этой блондинки кажется ему знакомым, возможно, он видел ее где-то в музыкальной передаче. А, возможно, это была не музыкальная передача, а скандальная хроника.

- Мишель Лени, - участник фестиваля с Ренуота, - сообщил один из парней в темно-синем комбинезоне.

- Ричард Лени – участник фестиваля с Ренуота, - сказал его партнер.

- Ваш жанр? –  ненавязчиво поинтересовалась Марыся.

- Акробатика, - за двоих ответил Мишель. – Мы должны были открывать фестиваль.

Мишель и Ричард и в самом деле напоминали спортсменов: широкоплечие, накачанные. Марыся явно заглядывалась на симпатичных парней, и по ее долгому вздоху Даруа понял, что замену потерянным телохранителям старшекурсница уже нашла.

- Павел Роже – участник фестиваля с Данаи. Музыкальные импровизации, - сказал длинноволосый юноша в старинном концертном фраке. Его миловидное лицо, завитые кудри – от всего этого веяло докосмополетной эрой.  

- Динар Валиев – участник фестиваля с Катидо. Вокал. - Вот этого человека  Даруа скорее представил бы борцом, чем певцом: короткая стрижка, три жировые складки на затылке, шея необъятного размера. Туловище – квадратное, узловатые мышцы. Небрежно сжатый кулак Динара был размером едва ли не с целую голову Даруа.

- Мы тут с Даром чудно проводили время наедине! - сказала Марыся. - С чего это вы решили присоединиться к нашей  вечеринке?

Из возмущенных возгласов стало понятно, что схема похищения всех остальных участников фестиваля мало чем отличалась от Даруа и Марыси. Различались только мелкие детали: кого-то вытянули прямо из лифта, кого-то – из костюмерной. Похищения были наглыми, присутствие охраны ситуации не меняло. И вообще, складывалось впечатление, что без администрации фестиваля дело не обошлось.

- Ватиш, вам не кажется странным, что вы  единственный среди нас не являетесь участником фестиваля? – Динар смотрел исподлобья, и Даруа сразу почувствовал, как электризуется окружающая атмосфера, и как сразу непроизвольно напрягли мышцы «братья-акробаты».

- Думаю, меня с кем-то спутали! – Ватиш широко улыбнулся и похлопывая по своему блестящему комбинезону. –  Приоделся на праздник! Ничего удивительного, что кто-то обознался! А я не успел предъявить жетон пилота…

- Что за претензии к моему парню? – Марыся окинула Валиева взглядом, от которого мог воспламениться воздух. – Это я ему велела так одеться! Он мне нужен был в подтанцовке!

 - Давайте не будем ссориться! – примиряюще сказал Павел Роже. – Мы тут все в одинаковом положении, так что предлагаю держаться вместе.

- Нет уж! От таких, как ты я всегда держусь подальше! У меня, к счастью, все в порядке с ориентацией! – рявкнул Динар.

Юный музыкант сделал шаг навстречу Валиеву и коротким, почти неуловимым движением, коснулся его горла. Глаза Валиева выкатились, он захрипел и рухнул, едва не придавив танцовщицу. «Братья-акробаты» немедленно выдвинулись вперед, но Марыся внезапно встала между ними и музыкантом.

- Не надо ссориться, мальчики! – произнесла она, умоляюще протягивая к акробатам руки. – Нас может всем сейчас шеи посворачивают!

Мишель с Ричардом еще несколько секунд переминались с ноги на ногу, но боевой пыл уже погас. Даруа присел над Валиевым,  прижал  пару точек, и помог поверженному гиганту подняться с пола. Валиев, казалось, вовсе не был удручен происшедшим. Он все еще тер горло, но не рвался разбираться с музыкантом немедленно.

Акробаты отступили на прежние позиции, а Даруа перехватил задумчивый взгляд Павла Роже уже на себе самом.

- У кого какие предположения, мальчики, откуда эта напасть? – Марыся смотрела на акробатов почти нежно.

- А давайте-ка мы все присядем! – предложил Ватиш, первым опускаясь на пол  и располагаясь поудобнее. Вторым, отбросив назад фалды фрака скрестил ноги в позе «лотоса», музыкант. Третьим, как ни странно, сел Валиев, рядом с которым пристроилась тоненькая танцовщица. Марыся аккуратно расправила подол платья и плюхнулась на пол, плечом привалившись к плечу Даруа. Последними, несколько в стороне устроились акробаты. 

- Скорее всего, администрация  хочет раздуть вокруг фестиваля шумиху, - сказал Мишель, - ручаюсь, что не позже, чем через час, нас «героически освободят» охранники отеля, мы получим извинения, а фестиваль – рекламу!

Все дружно покивали и согласились, что версия вполне убедительная.

- Тогда остается немного потерпеть, - казалось, Марыся ждала еще чего-то.

- Но тогда администрации придется выплачивать нам ущерб! – высказал вполне резонную мысль Валиев. – Не думаю, чтобы это входило в их планы. Тогда бы они остановились бы на имитации похищения на самой ранней стадии, с пресечением попытки охраной.

- Не знаю, как на кого, а на нас несколько покушений было, - сказал Ватиш. – И, похоже это было не столько на похищение, сколько, на убийство.

- Меня чуть не затоптали во время высадки пассажиров! – сообщила танцовщица. – Кто-то подорвал взрывное устройство в космопорту!

- Я чудом не свалился с лестницы, - задумчиво сказал музыкант. – У самых дверей зала народ внезапно хлынул обратно.

- Какой-то гад повредил нашу аппаратуру! – с весьма энергичным взмахом руки сообщил Ричард. – Я чуть не навернулся с высоты!

- У меня  из номера пропала собака! – пожаловался Валиев. – Я как раз шел по этому поводу разбираться с администрацией!

- Большая собака? – поинтересовалась Марыся.

- Болонка.

Ватиш представил себе гиганта с болонкой на руках, и с большим трудом удержался от улыбки. Валиев напряженно следил за лицами  сокамерников, но мужские лица  остались невозмутимыми. Осторожным был не только Даруа.

- Звери! – возмутилась танцовщица. – Вы должны подать на них в суд!

- Так я и сделаю! – пообещал Валиев. – Как только отсюда выйду.

- Есть конкуренты у устроителей  фестиваля? – спросил Ватиш.

Девушки пожали плечами, музыкант остался задумчивым, зато акробаты энергично закивали, а Валиев ответил:

- Конечно! Как минимум еще две планеты претендовали на проведение этого фестиваля. Ортодей и Юнона.

Тут уж все взгляды сосредоточились на женской части группы.

- Девочки, это ваши ревнивые поклонники решили нас уничтожить? – насмешливо поинтересовался Мишель.

- А мы здесь при чем?! – возмутилась Нина. – Даже, если наши планеты замешаны, мы тоже пострадали!

- А это – для маскировки! – возразил Ричард.

Даруа припомнил мигающие глазки гномьего пуза и подумал, что коллега по заточению вполне может оказаться прав.

- Не будем подозревать присутствующих! – громко заявил он вслух, и получил свою порцию подозрительных взглядов.

- Ты бы вообще помалкивал, «пилот»! -  Валиев был откровенно недружелюбен. – Тебе сколько платят за прикрытие?!

«Могли бы и больше!» - подумал Даруа.

- А откуда столько недоверия? – спросил он вслух. – Отчего это представитель Катидо больше всех суетиться, не потому ли, что отводит от себя подозрения?

Наносить удар сидя – не совсем удобно, особенно, если противник находится дальше, чем на расстоянии вытянутой руки. Валиев попытался вскочить, и тут же рухнул обратно, потому что музыкант рванул его сбоку за куртку. Нина пронзительно взвизгнула, Марыся тут же оказалась за спиной Даруа, на которого с двух сторон навалились братья акробаты. Пока они пытались наскоро надавать пилоту тумаков, и руки их были заняты, Марыся  с двух сторон ударила по ушам Ричарда, а потом внезапно оказалась сидящей на плечах у Мишеля, крепко зажав его шею бедрами.

Ричард, оставив Даруа, схватился за голову, Мишель кувырком полетел на пол, пытаясь оторвать от себя Марысю, а Ватиш бросился на помощь музыканту, которого придавил к полу Валиев. Схватка закончилась очень быстро. Ватиш не успел добежать до Валиева, как музыкант уже выполз из-под поверженного. Вдвоем они с трудом оторвали от  задыхающегося Мишеля Марысю.

Пока акробаты приходили в себя, Павел и Даруа заняли оборону, отодвинув Марысю к стене. Нина перестала визжать, и очень проворно отползла как можно дальше от места драки. Валиев все еще валялся на полу без чувств.

- Зря вы, ребята, - сказал Даруа акробатам, - я здесь точно не при чем!

- Зато она – при чем! – Мишель, все еще держась за шею, ткнул пальцем в Марысю.

- Не буду возражать, но из этого еще ничего не следует! – продолжил Ватиш.

- У Валиева на руке опознаватель спецслужбы! – спокойно перебил его Павел. – Желающие могут проверить!

Когда он успел оторвать Валиеву рукав, Даруа так и не понял. На узловатом бицепсе певца мерцали две зеленоватые точки опознавателя. Ричард выругался, и даже Мишель перестал растирать шею.

- Значит, спецслужба Катидо – в курсе! – заключил Даруа.

Валиев пошевелился и застонал, Нина метнулась к нему и, горестно причитая, стала помогать подняться. Акробаты наоборот – дружно присели. Тройка союзников продолжала занимать круговую оборону. Валиев сел, отстранил от себя танцовщицу, потрогал оборванный рукав и мрачно поглядел на напряженную троицу.

- Будем говорить или будем драться?

- Не я это начал! – ответил Павел Роже. – Что здесь за цирк устроили ваши люди?

- А это не наши люди! – Валиев отряхнулся. – Наши люди курируют фестиваль! А ты где так наловчился бить по точкам?

- Как будто в этом мире негде учиться? – Павел лениво пошевелил тонкими пальцами. – Есть разные места!

- Я правильно понимаю, что спецслужба в курсе происходящих событий? – поинтересовался Даруа.

- Если мы все еще на Катидо – да. А если мы покинули планету, то зависит от расстояния. Вот определи, пилот, мы на поверхности планеты или в полете?

- А вот… – начал Даруа и задумался. Комната стандартная. Может находиться где угодно. Конечно, для корабельной каюты пассажирского лайнера – комфортность не та, но для какого-нибудь грузового отсека транспортного корабля очень даже вполне…

- Нас с Даром сюда притащили первыми! – напомнила Марыся. – А потом, по мере отлова, доставили остальных. Думаю, мы все еще на Катидо, потому что, на корабль нас, скорее всего, грузили бы одновременно. Да и зачем грузить нас на корабль? Проще за нас потребовать выкуп, а потом загрузиться на корабль и исчезнуть самим похитителям!

Нина заплакала, мужчины посмотрели на нее с неудовольствием.

- За меня некому платить выкуп! – рыдала Нина. – У меня нет родных! Я рассчитывала заработать на призовом месте!

- Милочка, а кто вносил за вас взнос за участие в фестивале? – сухо осведомился Валиев. Нина всхлипнула и резко осеклась.

Ричард с проклятиями вскочил на ноги:

- Гадский фестиваль! Говорил я тебе, что мы на нем забыли?! – злобно крикнул он брату. – Это все тебе славы захотелось!

- Ну, и захотелось. Ну, и славы, - спокойно ответил Мишель. – Если останемся в живых, славы и денег будет море. А кто тебя, крошка, научил таким штучкам? – спросил он Марысю.

- Дядя научил! – Марыся ласково улыбнулась человеку, которого едва не задушила. – Я – сирота, за меня заступаться некому. Приходится все самой, все самой!

- Да мне показалось, ты как бы не одна. Ты как бы с пилотом?

- Как бы с ним, - согласилась Марыся. – Но вообще-то я – сама по себе.

- И пилот не возражает? – продолжал Мишель, не сводя с нее глаз.

- Пилоту как бы безразлично, - сказал Даруа, - если ты не будешь мою пассажирку убивать, то как бы – безразлично.

- Я понял, - Мишель удовлетворенно кивнул. – Осталось разобраться с ситуацией. Что скажет цепной пес закона? Такие случаи уже бывали? Я имею в виду, похищения участников фестиваля?

- Такие случаи всегда вероятны, но чтобы семь человек сразу – такого я не припомню. Вокруг этого фестиваля всегда напряженность, здесь делают ставки на участников. На призовые места, я имею в виду. Здесь крутятся очень хорошие деньги.

- Таким образом, если мы не будем участвовать в фестивале, призовые места и деньги достанутся другим? – Мишель снова кивнул, как если бы ответ его полностью устроил.

- Но я сказал бы, что это скорее оправдывало бы бесконечные покушения. Но из-за  массового похищения фестиваль могут отменить вообще. Представители обиженных планет будут протестовать. Будет очень большой скандал! – Валиев покачал головой, словно бы представив размеры скандала. – Может, вы все-таки сядете! – обратился он к все еще настороженной тройке. – Роже, мы так и не определили, какая сторона внесла взнос за тебя!

- А это так важно? – музыкант расслабился и сел на том же месте, где и стоял, привычно скрестив ноги в позе «лотоса». – Я же сказал, что представляю  Данаю!

- Я сам с Данаи родом! Ты знаешь, какая там сила притяжения?! Там нет таких хиляков! – рявкнул Валиев.

- А я не говорил, что рожден на Данае. Я просто ее представляю. Мой дом – космос!

«Земляк!» - подумал рожденный на автоматической станции Даруа. – Ему все больше нравился спокойный тихий музыкант с профессионально поставленными ударами.

- Я предупреждаю всех, здесь находящихся: если кто-то из вас замешан в похищении, лучше сказать об этом сейчас. Это будет засчитано, как смягчающее обстоятельство при рассмотрении вопроса о дальнейшем участии в фестивале! – Валиев повысил голос, но смотрел при этом почему-то на Ватиша.

Ватиш сел рядом с музыкантом.

- Я не замешан в похищении и не собираюсь участвовать в фестивале. Можно мне покинуть камеру? – спросил он самым благонамеренным голосом.

- Ты знаешь, что   Войнович заявила тебя, как партнера? – резко спросил Валиев.

Ватиш в изумлении приоткрыл рот и повернулся к Марысе, но она опередила его, подсела и нежно обняла руками за шею:

- Дар, не сердись, я хотела отомстить тебе за то, что был так строг со мной в полете!

Глядя на обескураженного Даруа, Мишель радостно захохотал:

- Сначала обнимает, а потом – душит!

- А как же взнос? – только и спросил потрясенный Ватиш.

- В случае победы Войнович на фестивале награду пришлось бы делить на двоих. Взнос был все-таки один. За дуэт.

«Чертовы гномы!» - подумал Ватиш. – «Никогда больше не буду к ним наниматься!

- Так кто все-таки платил за тебя, Нина? – Валиев обратился к танцовщице, которая всем своим видом изображала скуку.

- Ты же такой умный, Динар, сам и догадайся! – танцовщица прищурила накрашенные глаза.

- Попробую угадать с первой попытки. Ортодей здесь не при чем. Тебя вскладчину оплатили держатели увеселительных куполов. Верно?

- Видать, ты с ними в доле! – Нина не сказала ни «да», «ни нет». Куда-то давно делся ее национальный акцент. Она говорила на чистейшем космолингве.

- Как я посмотрю, кроме меня с братом, честных людей здесь нет! -  громко заявил Ричард.

- Если не считать того, что вы не братья, конечно! – тут же ответил Валиев. – Тебя по-быстренькому завербовали на Ренуоте, чтоб заменить акробата, который искалечился накануне фестиваля.

Мишель досадливо махнул партнеру рукой:

- Оставь, не кипятись! Здесь вы не правы, - обратился он к Валиеву. – Ричард как раз мой брат, хотя я и выступал обычно не с ним, это так. Им действительно в последний момент заменили моего партнера, который разбился во время выступления.

- И в спецслужбе бывают проколы! – хихикнула Нина. – Но, в принципе, хорошо порылись в личных вещах покойных!

- Прикуси язык, дура! – крикнул Ричард.

- Не груби женщине! – попросил музыкант. – Мы все здесь в одной лодке, и не нужно ее раскачивать!

В стене внезапно очертился дверной проем, дверь с тяжким вздохом отползла в сторону, и на пороге появились вооруженные люди в легких скафандрах.

- Руки за голову, и выходить по одному! – громыхнул голос через усилитель. – При попытке бежать, стреляем без предупреждения!

11

 «Что ж так банально?» - подумал Даруа. – «Хоть бы что оригинальное придумали! Запустили бы каких-нибудь инопланетных страшил!..»

Артисты неохотно поднимались и шли в сторону двери, где каждого перехватывали люди в скафандрах и внушительным толчком переправляли дальше.

Даруа встал в очередь последним: ему хотелось рассмотреть скафандры поподробнее. Обычные легкие скафандры, не предназначенные для длительного пребывания в космосе. Такие космофлот использует для безопасности пассажиров в «челноках», когда нужно совершить аварийную или же срочную посадку на освоенную планету. Запас дыхательной смеси и продовольствия в легких скафандрах минимален. От корабля до космопорта добраться можно, но попадать в скафандрах этой модели в серьезные переделки не рекомендуется. Не выдержат.

На том месте, где обычно указывается номер и название корабля, эти скафандры имели маркировку в виде эллипса и исходящих из него трех стрелок. «Что за черт?! Скафандры Армии Спасения!  При чем здесь благотворительность?!» - изумился Даруа.  «Секта какая-нибудь борется за чистоту нравственности в этом секторе, истребляя участников фестиваля?»

До конца додумать эту мысль ему помешал внушительный толчок в спину, от которого он вылетел на трап «челнока». Следующая пара рук затащила его внутрь салона. Там он оказался прикован к переборке рядом с остальными компаньонами по несчастью. Прикован самым неудобным образом: так, что руки оказались над головой, а щиколотки внизу были притянуты металлическими скобами к той же самой переборке. Он не столько стоял, сколько висел в воздухе, и надеялся лишь на то, что такое состояние не должно продлиться долго. «Челнок» не предназначен  для полетов в космосе, это – всего лишь шлюпка, чтобы переправляться с борта корабля на планету и обратно!

По лицам остальных Даруа видел, что беспомощность подействовала на них по-разному. Парнишка-музыкант был спокоен, как и Марыся. Багровые лица акробатов говорили о ярости, Нина тихонько плакала – слезы безостановочно бежали по ее лицу, а Валиев сосредоточенно изучал внутреннюю обстановку салона «челнока».

Похоже, «челнок» не в первый раз использовали для перевозки пленников. Металлические кольца были устроены стационарно, так, что можно было менять их высоту в зависимости от роста человека, а то, что Даруа оказался висящим в воздухе – так это скорее от небрежности тюремщиков, чем от несовершенства оборудования.

Вооруженная охрана заняла кресла в центре салона, и Ватиш с легким ужасом подумал, что «челнок» явно перегружен. Пилот задраил люк, но прежде чем включить двигатели, несколько секунд всматривался в табло анализатора излучений. Что-то там ему не понравилось, потому что он подозвал к себе одного из охранников. Еще секунду они смотрели вдвоем, потом охранник развернулся и пошел вдоль ряда пленников.

Ватиш увидел лицо за шлемом совсем рядом. Похоже, мама охранника была не слишком разборчива в выборе партнера: парень явно был результатом смешивания, как минимум двух рас да еще с поправкой на последствия гравитации. Ватиш не считал себя трусом, но отчего-то по спине у него пробежал холодок, когда охранник поднес к нему короткую трубочку счетчика. Что там изобразилось на счетчике – Ватищ не видел, но когда охранник двинулся дальше, не смог сдержать вздоха облегчения.

Нина заплакала еще громче, а Ричард тихонько выругался, когда охранник проходил мимо них. Остальные молча ждали, чем окончания проверки.

 Ряд заканчивался на Мишеле, а Валиев стоял предпоследним. Именно возле Валиева охранник остановился и начал медленно водить вокруг него счетчиком. Вероятно, счетчик показал излучение опознавателя, потому что охранник спрятал трубку и достал нож.

Нина заплакала с подвывом, а Даруа невольно затаил дыхание. Охранник всадил нож в плечо Валиева и, словно косточку из вишни, выковырял опознаватель из плеча Валиева. Гигант терпел экзекуцию молча, хотя мышцы его могучего тела явственно напряглись.

Пилот вновь открыл люк, и опознаватель полетел за борт. Только после этого «челнок» пошел на взлет, квохча, как курица на сносях. Слух Ватиша тревожно ловил истерические нотки в шуме двигателя, и расслабился он только после того, как «челнок» оторвался от площадки. Как оказалось, напрасно, потому что, по мере набора высоты дышать в кабине становилось все труднее.

- Проверь герметичность салона! – крикнул он пилоту. Пилот не пошевелился. Возможно, сквозь его шлем не доходили звуки из внешнего источника, возможно, у него музыка играла в наушниках. Охранники также не отреагировали, они сидели к пленникам спиной, и, похоже, переговаривались по внутренней связи.

Нина забилась в своих кольцах, жадно ловя воздух посиневшими губами.

- Расслабься! – крикнул ей Даруа. – Расслабься и дыши медленно! Вдох – выпяти живот, потом расширь грудную клетку, потом подними плечи. Выдох медленный!

Нина попыталась делать то, что говорил Ватиш, но ее хватило не на долго.

- Я задыхаюсь! – взвизгнула она.

Трудно дышать было всем, но у Нины еще и началась истерика. Она билась, как бабочка на булавке, теряя силы и доводя до безумия остальных.

- Нина! – Ватиш не сразу понял, что это голос музыканта, потому что он громыхнул металлом – Смотри на меня!

Нина повернула голову в его сторону и… затихла.

- Хорошо, легко дышится! Чуть кружится голова – это даже приятно!

В сторону Павла смотрела не только Нина, Даруа почувствовал, как неведомая сила пытается развернуть его голову, но внутри что-то сопротивлялось этому, и Ватиш с усилием отвел глаза.

Нина больше не плакала, дыхание ее стало ровным. Ватиш видел, как, не отводя взгляда от музыканта, расслабились братья акробаты. Но Марыся не смотрела на Павла, она что-то делала со своими руками. Ошеломленный Даруа видел, как выскользнула из металлического кольца вначале одна рука Марыси, потом вторая. Потом столь же неуловимым движением Марыся освободила ноги. Потом секунду постояла, встряхнулась, словно кошка, и легкой, танцующей походкой направилась к пилоту.

Она прошла мимо вооруженной охраны, как будто мимо обычных зевак, остановилась возле пилота и помахала ладонью у него перед шлемом. Пилот резко развернулся, и Марыся знаками показала ему, что задыхается.

Даруа ожидал чего угодно, только не того, что пилот подчиниться. Однако очень скоро дышать стало легче. Марыся свободно вернулась к остальным, но на этом не остановилась. Подойдя к Нине, она легко, совершенно без усилия, оторвала полосу от ее длинной юбки и отправилась перевязывать кровоточащее плечо Валиеву.

Ричард истерически расхохотался:

- Вы это видели? Кому-то еще что-то непонятно?

- Спасибо, - спокойно сказал Валиев.

Закончив перевязку, Марыся присела у ног Ватиша так, чтобы подол черного платья почти ничего не скрывал. Охранники между тем были настолько «увлечены разговором», что никто вроде бы даже и не смотрел в сторону пленников.

- По-моему, я продешевил с рейсом! – громко сказал Ватиш. – По-моему, ваш добрый дядюшка должен мне гораздо больше!

   - Что вашим дружкам от нас надо?! – со злобой выкрикнул Ричард.

Марыся оглянулась  на него через плечо:

- Хоть верьте, хоть не верьте, но они мне не дружки!

12

Казалось, что это никогда не закончится.  Даруа все время ждал, что «челнок» наконец подстыкуется к основному кораблю, но он все летел и летел. И вот, когда «челнок» начал маневрирование, Даруа с ужасом понял, что они идут на посадку. Почему с ужасом? Потому, что такой скорлупке нужен специально оборудованный космопорт! Эта дрянь обладает настолько неудачной конструкцией, что спокойно может скапотировать при посадке на атмосферной планете. Грохнув и команду, и пассажиров.

«Челноки» этой конструкции Ватиш встречал в космосе крайне редко. Они были чрезвычайно дешевы, и обслуживали в основном транспортные рейсы. Там, где возили сырье, там, где переправляли на повторную обработку списанное оборудование. Как выяснилось, там, где перевозили заложников.

Судя по «болтанке»,  о всяких там «гравитаторах», в здешних краях даже не слыхали. «Челнок» бросало в атмосферных потоках, словно консервную банку на веревке у озорного малыша. Болтаясь в своих зажимах, Ватиш содрал кожу на запястьях и изо всех сил напряг мышцы, стараясь опереться о металлические кольца, заклинить в них самого себя, чтобы смягчить толчки взбесившегося космического воробья.

А тут еще и Марыся! При первых прыжках транспортного средства девушка без лишних сомнений  прильнула к пилоту самым бесстыдным образом. Ватиш понимал, конечно, что его используют вместо амортизатора, но ситуация от этого легче не становилась. Впрочем, это слегка отвлекло его от мыслей о посадке.

Наконец, «челнок» коснулся посадочной полосы и с этаким «козлиным» подскоком помчался по ней, что Ватиш невольно ждал, когда же отвалятся колеса. Но, промчавшись еще несколько метров, «челнок» лихо развернулся, чуть ли не на брюхе и остановился. После секундной паузы раздались характерные щелчки, разомкнулись металлические зажимы и, не ожидавшие такого подвоха пассажиры, чуть ли не одновременно оказались на полу. Тут же их, огорошенных и еще не пришедших в себя от перелета, подняли и погнали к выходу охранники.

Трап не подали. Пришлось прыгать с высоты полутора метров, причем мерзавцы охранники в своих скафандрах мягко приземлялись на амортизаторы, а пассажирам предоставили полную свободу действий.  Последний в шеренге Даруа у выхода оказался первым. Он видел внизу запрокинутые лица двух охранников, и оружие в руках тех, кто остался в «челноке». Не став дожидаться особого приглашения в виде тычка в спину, Даруа схватился за край люка, на мгновение завис на руках, потом разжал руки и спрыгнул. Почва больно ударила через подошвы, поэтому он задержался, ожидая Марысю. Но она уже нашла себе помощника. Мишель перевесился через край люка, удерживая в одной руке цепко сжатые ладони Марыси так, как делал бы это с цирковой акробаткой. Даруа стоял на подстраховке внизу, поэтому Марыся была просто передана с рук на руки.

Сам Мишель соскочил легко, еще и подтянувшись разочек для разминки к краю люка. Вслед за братом так же легко покинул «челнок» Ричард.

- Примите девушку!

В воздухе уже мелькали болтающиеся ножки Нины. Павел без видимого усилия повторил трюк Мишеля, на вытянутой руке спуская танцовщицу. Принял  ее снова Ватиш.

Потом в люке появился Валиев. Щадя раненную руку, он держался за край люка здоровой. Павел молча выждал, пока окажется на земле его  бывший противник, а потом спрыгнул сам. В какой-то момент Ватишу показалось, что Павел приземляется на амортизаторы, потому что музыкант словно бы завис в воздухе. Но эта иллюзия возникла скорее всего, из-за того, что раскаленный воздух чуть-чуть дрожал. Когда подошвы Павла ударились о твердую землю, из люка попрыгали охранники. Вот те точно  зависали, потому что амортизаторы скафандров гасили инерцию прыжка.

Наконец Ватиш перестал рассматривать чужие скафандры и обратил внимание на окружающий пейзаж. Красноватая каменистая почва потрескалась от жара полуденного светила. Над пустынной равниной посвистывал ветер. Судя по звону в ушах, содержание кислорода в местной атмосфере было ниже, чем положено нормативами о стационарных космических поселениях.

Кроме одинокого «челнока» на здешнем космодроме громоздилось нечто напоминающее транспортный корабль, но настолько древний, что Ватиш не смог определить его класс и принадлежность. Очертаниями он напоминал те корабли, которые Даруа видел на иллюстрациях в истории космических полетов где-то между концом освоения сектора Альфы и первыми перелетами к Бете. Если бы не напряженная ситуация Даруа помчался бы покопаться во внутренностях реликвии. К этому старцу можно было бы водить экскурсии!

А между тем заложников быстрым темпом гнали к грузовику.  Раскорячившись колесами, метрах в двадцати от места посадки стоял приземистый пятитонный «жук» с крытым кузовом. Конечно, таких еще используют на отдаленных планетах, но вообще-то модель  тоже уже явно не новая. Эту, к тому же, явно приспосабливали к акции: весь кузов занимала металлическая будка с решетками на окнах и дверях, на крыше будки торчали сидения для охраны.  Заложников загрузили в кузов ретро изделия, охрана взгромоздилась на крышу, и «жук» резво запылил по кочкам.  

В последний раз Даруа так катался в отпуске за много миллионов километров отсюда, по трассе, ведущей в сторону озера Бусо.  Ватиш тогда только что вернулся с рейса на Джишку, получил причитающийся за это гонорар, и хотел провести время с толком. Озеро Бусо было знаменитым на всю округу развлекательным комплексом. Целебные грязи сочетались там с обязательным скалолазанием и воздушно-тепловыми ваннами. Считалось, что это максимально восстанавливает истрепанную нервную систему пилотов. База «Талан» имела там постоянные номера, и ее пилоты околачивались там частенько.

В тот раз Даруа взял машину, случайную подружку, и рванул в сторону озера Бусо собственным ходом. Ту короткую поездку он запомнил на всю жизнь. Подружка оказалась подставной птичкой, и немедленно сдала его охране, как нелюдя. Когда Даруа подписывал предупреждение о карантине, он как-то не придал этому большого значения. Обзаводиться потомством в ближайшее время Ватиш не собирался, и думал, что обычных средств предохранения хватит, чтобы хорошо провести время, не создавая проблем ни себе, ни девушке. Служба охраны человечества рассудила иначе. Ватишу вкатали чудовищный штраф, и пообещали при повторной попытке нарушения карантина, посадить в изолятор до полного истечения  оговоренного срока.

В изолятор Ватишу не хотелось, поэтому на остальной период отпуска на Бусо Даруа  воспылал любовью к скалолазанию и делил время между погружением в озерную грязь и вознесением на горные вершины, куда местные девицы не особенно рвались. Даруа заработал пару нелестных прозвищ, но Джишкинский гонорар сберег и основательно пополнил запас топлива для своей летучей колымаги.

Вот и сейчас, подскакивая на кочках вместе со своими  невольными спутниками, Даруа развлекался тем, что пытался запомнить направление следования автомобиля. В этом была двойная польза: во-первых, в случае побега можно было легко найти дорогу к космодрому, где стоял раритетный корабль, а во-вторых, можно было отвлечься от созерцания двух девушек, которые по странному капризу судьбы  на скамейке оказались с двух сторон от Ватиша.

Марыся, правда, продолжала бросать пламенные взгляды в сторону Мишеля, зато окончательно погрустневшая Нина беззастенчиво привалилась к Ватишу,  роняя под ноги редкие слезинки и норовя вытереть нос о плечо пилота.

Пыль, поднимаемая «жуком», завивалась кольцами и вползала в металлическую клетушку, оседая на концертных костюмах рыжими полосами. Ватиш злобно подумал о скафандрах. В скафандрах-то, небось, комфортнее!

13

В скафандрах комфортнее?! Сколько раз за эти годы Ватиш мечтал оказаться вне корабельного корпуса, подальше от скафандров, подальше от диспетчеров, подальше от графика. Где-нибудь...

«Жука» тряхнуло, зубы  Ватиша лязгнули, мысли вылетели из головы. Машина остановилась возле утопленного в почву купола местного здания. Таких куполов в окрестностях Даруа насчитал не меньше десятка.  Полузасыпанные пылью, отполированные ударами бесчисленных песчинок, они не были испорчены  какими-то элементами декора. Простые, как валуны, они славили блага цивилизации, как могли. Почему-то именно при взгляде на это поселение, Даруа понял, как был неправ, считая базу «Талан» чем-то вроде летающего отстойника. Бывают, оказывается, еще более отстойные сооружения.

Люк в куполе скрывал лифт (если  так можно назвать площадку, обнесенную решеткой), который помчал заложников вниз, только ярусы замелькали. По мере спуска дышать становилось легче, видимо здесь работала искусственная вентиляция.  

 Наконец лифт остановился.  Лязгнула металлическая задвижка. Один из охранников открыл дверцу, второй толкнул решетку, огораживающую шахту лифта. В коротком коридоре тускло горели светильники. Даруа бросилось в глаза то, что из четырех имеющихся, горели только два, похоже, местное население экономило не только  на звездолетах. Марыся шумно втянула в себя воздух и брезгливо наморщила носик:

- У них здесь проблемы с канализацией, что ли?

Еле заметный запах, присутствующий в воздухе, говорил о том, что с очисткой сточных вод явный беспорядок. И воздушные фильтры тоже не мешало бы сменить. Ну, а уж покрытие в коридоре вообще оставляло желать лучшего. В том смысле, что его не было. Коридор был просто вырублен в скальной породе и покрыт слоем красноватой пыли, которую то ли  с поверхности таскали на обуви колонисты, то ли она размножалась местным порядком. К тому же, было явно прохладно, довольно легко одетые девушки зябко поеживались. Даруа засмотрелся на пупырышки на коже в вырезе вечернего платья Марыси, но пока решил ничего не предпринимать. Снять комбинезон с себя – это остаться в одних плавках посреди неизведанной территории, а это как-то не способствует самоуважению.

Как выяснилось, дамские пупырышки заметил не только Ватиш. Пока охранники выводили пленников из    лифта, Павел снял с себя фрак и остался в одной манишке, с голыми руками, зато в белых манжетах. Фрак он небрежно набросил на плечи Нине, которая с благодарностью  приняла одеяние.

Коридор оказался довольно длинным. Он то и дело поворачивал, и пол несколько раз менял угол  наклона: то приходилось карабкаться в гору, то опускаться вниз. Но с освещением плохо было везде: светильники по-прежнему горели через один.

Наконец путники оказались в большой пещере, заполненной людьми и механизмами. Края пещеры тонули во мраке, хотя под сводом горели яркие прожектора. Стены пещеры зияли несколькими ярусами отверстий,  к каждому из которых были подведены ленты транспортера. Судя по характерному жужжанию вакуумных дробильщиков, за каждым из отверстий тянулся ход, в конце которого добывали металлосодержащую руду. Куски породы, мелко подпрыгивая на транспортерных лентах, позли вниз. Достигая дна пещеры, ленты опорожнялись в вагонетки,  катившиеся к одной из четырех доменных печей, видимо, свободной в этот момент. Три другие уже пыхтели над своей порцией руды, превращая ее в драгоценный металл. Везде копошились чумазые, похожие на чертей люди в рабочей одежде.

- Мы уже в аду? – спросил потрясенный Мишель.

- Недалеко оттуда, - ответил ему Валиев. – Это рудники Бадена, здесь собран уголовный сброд со всей округи!

- Почему они отсюда не улетят? – спросила Нина.

- Во-первых, не на чем. Сюда летают только транспортные корабли с вооруженной охраной. Во-вторых…

Один из конвоиров ткнул Валиева в спину разрядником, и разговор прекратился. Быстрым шагом пересекли  большую пещеру, причем все встречные провожали группу очень внимательными взглядами. Судя по той жадности, с которой рассматривали Нину и Марысю, местное население не было избаловано женским вниманием.

Еще четыре таких же пещеры, и Даруа сделал вывод, что но  Бадене развернуто нешуточное производство. Техника – самая примитивная, затраты минимальны. Дешевая рабочая сила из заключенных и бывших заключенных. Условия такие, что нормальных рабочих сюда и калачом не заманишь, значит, у кого-то из местных хозяев своя рука в органах правосудия.

Наконец, переход закончился.  Группа оказалась в комнате, немногим отличающейся от апартаментов того отеля, который покинули на Катидо. За тем исключением, что «летающих» кресел в отеле не было. Мелочь, но заметная. Эта ерунда стоила дорого и пользовались креслами на магнитных подушках только в особо респектабельных офисах крупных фирм. У Даруа на «Талане» такое кресло было только у главного диспетчера базы, и занимал он его тогда, когда хотел произвести впечатление на клиента.

Человек, который восседал в «летающем» кресле, не был похож на диспетчера. Больше всего он напоминал опереточного бандита из постановки про жизнь древних обитателей Земли. Размер  его выстриженной ромбиками щетины был в строгом соответствии со стандартами последней моды.  Черная маска прикрывала верхнюю половину лица, и черные  глаза сверкали из-под нее достаточно свирепо.  Хитон держался на лямке через плечо, как и положено по всем канонам жанра. В общем, если бы Даруа встретил бы этого человека в отеле, то принял бы его за участника фестиваля и не обратил бы никакого внимания.

- Добро пожаловать на Баден! – сказал «опереточный бандит».

- А когда можно будет проститься? – спросил Мишель.

Об этом договоримся позже, - «бандит» был вполне вежлив. – Пока что сообщаю, что в расписание фестиваля я внес некоторые изменения. Выступать будете здесь и на моих условиях. Сегодня  - отдых. С утра вам доставят необходимый инвентарь, обговорим условия...

-         Как вас зовут? – внезапно спросила Марыся.

«Бандит» запнулся, Ватишу показалось, что он даже слегка растерялся.

- Зовите меня Джо! – это тоже прозвучало как-то не по-настоящему. Казалось, что Джо сейчас схватит банджо и, как положено в музыкальном спектакле, затянет арию о своем тяжелом детстве.

- Джо, а заранее приглашения нам нельзя было выслать? – Марыся говорила так безмятежно, словно речь шла о подписании контракта на целый сезон.

- Я высылал, но вы намеков не поняли.

14

Не верилось, но этот длинный день действительно закончился. Не совсем радостно: пленников распихали по одиночным камерам, но и не совсем грустно, потому что дали поесть. Клетушки были размером поменьше чем кладовка, на обычном транспортнике. Стоять там было нельзя, зато можно было сидеть или лежать. Лежак имелся, вполне приличный, из оберточного материала для прослаивания коммуникаций.

Вообще-то клетушка эта была вырублена в скале, окон не имела, зато имела тусклый светильник, прочную решетку, отделяющую ее от коридора и достопримечательность – сортир.  Вместо стандартной дырки в полу камера была оборудована сложным сантехническим устройством, из чего Даруа немедленно сделал вывод, что на Бадене налажен замкнутый цикл биохимии. Это, если Баден вообще не продавал свои отходы в переработку органики. Для такой задрипанной планетки вполне легальный источник дополнительных доходов.

Коридор продувался подогретым воздухом, но в камерах было отнюдь не жарко. Какое-то время Ватиш повозился, пытаясь возродить в лежаке оберточные свойства, а потом неожиданно уснул, и  проспал крепким сном несколько часов.

Разбудило его звяканье металлической посуды об пол.  Принесли завтрак. Как бы там не было, но кормили невольных гостей регулярно. Нельзя сказать, чтобы вкусно, но вполне сытно. После завтрака вывели в душ, и Даруа почему-то начал думать о каннибалах. Уж очень все выглядело идиллически. Накормили, вымыли, одежду вручили уже выстиранную, высушенную. Осталось только посолить, поперчить и подать свежеумытого гостя к столу.

С такими мрачноватыми мыслями Ватиша переправили в уже знакомую комнату, где он, с некоторым облегчением, увидел сумрачные, но слегка посвежевшие лица товарищей по несчастью. Последними появились девушки, причем Марыся выглядела вполне довольной.

Ждать хозяина пришлось стоя, так как никаких излишеств типа сидений для гостей в комнате не было. «Летающее» кресло все еще пустовало, но расположившаяся по углам охрана отбивала всякое желание его занять. Джо вошел стремительно, все в том же хитоне и сандалиях на босу ногу, с размаху плюхнулся в кресло, которое немедленно всплыло над полом.  Джо оглядел пленников.

- Меня удивляет ваше нелюбопытство, - сказал он. – Никто ничего не спрашивает, никто не протестует. Вас не волнует ваша судьба?

Ватиш тоже заметил, что попадание на Баден произвело на группу определенное впечатление. Люди, несомненно, стали тише. Насколько кипели страсти на Катидо, настолько сейчас все выглядели присмиревшими и лояльными к новой власти. Действительно, могло показаться, что многие уже в курсе происходящего и, в общем-то, ход событий их устраивает.

-         Я должен задавать вопросы? – продолжал Джо.

- У вас наркотик в воздухе тюремного коридора! – сказал Павел. – В малой дозе – успокаивает, в большой  - опьяняет.

- Та-ак! – протянул Джо и перевел взгляд на охрану. – Я разберусь. А ты, значит, специалист по наркотикам?

- Я занимаюсь медитациями, - спокойно сообщил Павел. – На первой ступени использовал и наркотики.

- Ладно. Я посмотрю, что ты еще можешь, кроме, как ловить кайф. Раз вы сегодня такие нелюбопытные, объясняю сам. У нас здесь маленький праздник, можно сказать, семейное торжество. Ребята много работали, хотят расслабиться. Обычные развлечения приелись. В этот раз все будет по-новому!..

-         А наша какая роль на вашем празднестве? – спросил Мишель.

-         Обычная. Сделать то, что собирались делать на фестивале – выступить. Показать свои номера.

-         А потом?

-         Потом вас отпустят.

-         А гарантии?

-     Никаких.     

15

- Совершенно идиотское предложение! – Ричард злобно сделал боксерский выпад в воздух и отскочил, словно противник намерился нанести ответный удар. Мишель в это время равномерно и неспешно разминал мышцы, стоя  в центре арены,  Нина дергала ножкой, вполне успешно изображая из себя балерину. Валиев и Марыся по очереди теребили угрюмого местного звукооператора, чтоб он подобрал им подходящее сопровождение. Павел что-то пиликал на скрипке, и только один Даруа ничего не делал. Он лежал на спине, закинув руки за голову и, время от времени об него спотыкался кто-нибудь из честно отрабатывающих свой хлеб пленников.  Тогда Ватиш слегка отодвигался, чтобы попасть под ноги следующему энтузиасту.

В этот раз об него запнулась отходящая от звукооператора Марыся.

-         Какого дьявола, Дар? Почему вы не работаете?!

-         Я не вижу здесь космического корабля, которым я мог бы управлять! – ответил Ватиш.

-         У меня не осталось танцоров, поэтому вам придется помогать мне делать номер!

-         Зачем?

-         Вы хотите, чтобы я объяснила Джо, что вы не артист?

-         Марыся, зачем вы заявили меня партнером?

Вместо ответа Марыся начала падать. Даруа рефлекторно вытянул руки и поймал ее раскрытые ладони, которыми она тут же цепко схватилась за него, чтобы  тут же опереться всем телом. Локти Даруа врезались в арену, через секунду он понял, что видит покрасневшее личико Марыси вверху, потому что девушка вполне профессионально делает стойку на руках. Между прочим, и на его руках тоже. Несколько секунд все на арене могли созерцать безукоризненные ножки Марыси, черные трусики и сбившуюся к поясу юбку. Потом Марыся оттолкнулась от рук Даруа и встала на ноги.

-         Браво! – крикнул Мишель. – Давно работаете вместе?!

-         Дар, вы не первый человек с Джишки, которого я встречаю, - сделав вдох, сообщила Марыся.

Ватиш рывком сел:

-         А что я еще умею? – спросил он с нервным смешком. – Надеюсь, я не ем людей?

-         Людей – нет.

-         А кого?

Марыся не ответила. Звукооператор как раз включил первые аккорды ее песенки, Марыся, наклонив голову, прислушалась. «Сделай тише!» - велела она, и когда музыка зазвучала тише начала вполголоса напевать текст.

-                     « Я – мечта любого из вас… Дар, иди сюда! Эй, запусти сначала! Я выхожу первой, на словах «любого из вас» ты меня догоняешь и хватаешь за руку. Эй, не с такой унылой рожей! Запусти сначала! «Я – мечта любого из вас…» Уйди, урод!

Некстати подвернувшийся Ричард отошел в сторону, Мишель также перестал заниматься мускулатурой. На очистившееся пространство вылетела Марыся и застыла с оптимистичной улыбкой на губах, которая тут же сменилась гримасой.

- Дар, я кому сказала?! - Она опрометью вернулась обратно, схватила Даруа за руку, толкнула к краю арены.  – Следи за мной! Эй, запусти еще раз!

Когда Марыся рванулась вперед, Дар выждал одну фразу и выскочил следом, изображая максимальный интерес к партнерше. «Вы видите меня во сне, и сны эти бесстыдны!» Тут уже по своей инициативе Даруа схватил Марысю на руки и закружил по арене. На следующей фразе Марыся освободилась из его объятий и проникновенно пропела: «А я мечтаю о тебе!» - с такими недвусмысленными телодвижениями, что Даруа мгновенно взмок, но Марыся рванула от него на другой конец арены и принялась изображать страсть вместо отсутствующих танцовщиц, и Ватиш перевел дух. Щеки продолжали гореть, но вся мужская половина группы следила за Марысей, поэтому смятения Даруа никто не заметил, кроме Павла. Павел Роже также следил за Марысей, но при этом он еще успел нарисовать смычком в воздухе замысловатую загогулину, после чего Ватиш внезапно ощутил спокойствие, и все происходящее потом на арене воспринимал совершенно равнодушно.

Номер свой Марыся закончила эффектным прыжком к Даруа на руки, где и застыла, прижавшись к партнеру всем телом  и жарко дыша ему в ухо. Ватиш вновь поймал партнершу совершенно спокойно, как будто делал это каждый день. 

После того, как номер был повторен еще один раз, Даруа запомнил последовательность собственных действий и, в принципе, готов был выступить перед невзыскательной публикой, какую он надеялся застать на Бадене.

Остальные участники неожиданного концерта тоже наскоро прогнали свои номера, причем, у Валиева действительно оказался весьма приличный бас, Павел обращался со скрипкой, как Петерсон со своими игровыми монстрами – уверенно и небрежно. Нина танцевала неплохо, но, как показалось Ватишу, ее все время тянуло перейти на исполнение стриптиза, из чего Даруа сделал вывод, что ее действительно наняли держатели увеселительных куполов. Братья Лени не просто показывали акробатику – это была сложная смесь акробатики, пантомимы и  клоунады. Долго не могли подобрать им сопровождение, потому что Ричарда не устраивало ни одно музыкальное произведение, пока рассерженный звукорежиссер не поставил им чистые барабаны.

Пока другие выступали, Павел издевался над скрипкой. Вначале он долго мудрил со струнами, потом потребовал, чтоб ему заменили смычок. Из воплей звукорежиссера стало понятно, что второго смычка на Бадене нет.

-         Тогда дайте мне к смычку еще металлический шип!

-         Зачем?

-         Нормальный звук буду делать на вашей бандуре!

Звукорежиссер ругался минут пять, но требуемый объект все же принесли, после чего Павел заставил скрипку заканчивать музыкальную пьесу металлическим перебором, в котором Ватиш особой прелести не услышал. Зато Павел казался очень довольным, и объяснил всем, что именно в этом металлическом скрежете и содержится основная мысль композиторской новации.       

16

Арена, где готовились к выступлению бывшие участники фестиваля, расположилась  в широкой каменной ложбине, словно бы в створке большой раковины. В отличие от сильно изогнутого ложа «раковины», арена была идеально ровной, собранной из секций бетонопластика и нагло мерцала маркой самой известной в этом секторе строительной фирмы. Как  всякая порядочная арена, эта была покрыта толстым слоем коврота и обнесена невысоким барьером. Готовились к выходу артисты в небольшом шатре, срывавшем их от потенциальных зрителей, но не срывавшем арену от глаз самих артистов, потому что  гибкий полог был откинут и подтянут к боку шатра плетеными шнурами.

Вся предконцертная подготовка проходила в пещере, чуть меньшей, чем та, где стояли домны. В этой производство только разворачивалось: вдоль одной из стен пещеры уже стояли конструкции, где в будущем должны были расположиться буровые установки. А пока что на этих конструкциях собирались рассадить зрителей устроители «местного шоу». Артисты видели, как таскали кресла на ближайшее к арене крыло. Хотя по комфорту пещерный зал и проигрывал фестивальному, но по оригинальности дизайна мог бы и поспорить с Катидо.

В лучах прожекторов скальные породы Бадена искрились кристаллическими вкраплениями. Каменное ложе «раковины» по цвету было заметно светлее, чем остальная порода, поэтому казалось настоящей раковиной, только уж очень больших размеров. По краям раковину окружал глубокий ров, через который артистам к месту выступления пришлось переправляться по узкому металлическому мостику. По дну рва змеились изукрашенные цепочкой отверстий трубы.

Судя по озабоченной возне людей по краям арены, изображение для дальних рядов должно было транслироваться на растянутый наспех над ареной экран. Чтоб долго не возиться с оснащением, экран растянули между двумя наполненных каким-то летучим газом баллонах.

- Я слышал, что летучки временами взрываются! – мрачно глядя на парящие под сводом пещеры баллоны, сообщил Ричард.

- У тебя устаревшие сведения! – опроверг его Мишель. – Это раньше они взрывались, а теперь просто изливают кислоту и падают вниз.    

17

Концерт начался неожиданно. По крайней мере, Даруа почему-то надеялся, что в последний момент что-нибудь случится, и концерта не будет. Ничего подобного. Когда зазвучали первые такты приветственного марша, сквозь откинутый полог шатра Даруа видел, как  торопливо занимали свои места опоздавшие зрители.  В одинаковых серых робах, с бледными лицами подземных жителей, но веселые и шумные. Даже раскаты марша не могли заглушить радостный гомон толпы: вероятно, по случаю необычайного зрелища на руднике были полностью прекращены работы. Обычные зрители облепили металлические конструкции, а ближайшее к арене крыло заняли кресла местной администрации. Человек двадцать отличались от остальных бледно-сиреневым цветом одежды и вполне здоровым загаром, полученным под  солнцем солярия.

Но для двоих подняли над ареной летающие кресла. Одним из этих двоих был Джо. Второй оказалась плотненькая дама неопределенного возраста в  ослепительно пурпурном брючном костюме. Не смотря на расстояние, лицо дамы показалось Ватишу знакомым.

«Пусть меня проглотит акула!» - вдруг всплыло откуда-то из глубин подсознания Даруа, и он произнес вслух: «Пусть меня проглотит акула, если это не Колизей!»

- Что это значит? – испуганно пискнула Нина.

- Наш новоявленный друг хочет сказать, что аборигены собираются развлечься самым древним способом – убийством гладиаторов! – спокойно сообщил Ричард.

- Это что? И кто будет убивать? – похоже, Нина и в самом деле не интересовалась терминологией древних.

- Мальчики, ваш выход! – оборвала танцовщицу Марыся. – Акробаты начинают…

- И заканчивают! – Мишель был настроен вполне безмятежно.

Даруа никогда не увлекался акробатикой. Конечно, когда какой-нибудь очередной тренер, к которому в очередной раз попадал пилот, жаждущий подвигов в рядах косморазведчиков, заставлял подопечных выполнять элементы акробатики, Ватиш делал стойки, поддержки, подхваты, кульбиты, а под дулом лучемета мог выполнить сальто. Но братья Лени акробатами родились. Это было понятно всякому, кто хотя бы один раз увидел их выступление. Играли они историю об ученом недотепе, который увлекался ловлей крылаток и молодом балбесе, желающем почесать кулаки. Ученого играл Мишель, балбесом стал Ричард.

Самое забавное то, что дело происходило в условиях переменной гравитации. Увлеченный погоней за крылатками ученый то легко взбирался на вершину шеста, где совершал немыслимые пируэты, то еле ползал по арене в двух шагах от пытающегося его догнать балбеса. Никаких крылаток, естественно, на арене не было, здесь Мишелю пришлось прибегнуть к пантомиме. Он         «ловил» их и складывал в воображаемую сетку, а Ричард пытался отнять у него сетку и надавать тумаков. Они кувыркались по очереди и швыряли друг другу металлический шест с нашлепкой обломанного манипулятора на конце. Для чего обычно применяли этот шест на Бадене – непонятно, но пока один из братьев удерживал шест вертикально, второй использовал манипулятор, чтобы сделать стойку вначале на руках, потом на голове. Закончился номер тройным сальто, которое поочередно выполнили оба брата.

После того, как стихла барабанная дробь, и запыхавшиеся братья вернулись в шатер, на арену выскочила Нина и принялась посылать зрителям воздушные поцелуи. Безмолвствовавшая во время выступления Лени аудитория оживилась: по трибунам пронесся гомон, раздались первые аплодисменты. Нина тоже не просто танцевала, она играла танцовщицу, которая приехала выступать на фестивале. Если бы не пара-тройка характерных жестов, она сошла бы за выпускницу академии классического танца.  Но ее стихией явно были развлекательные купола. Когда она закончила танец «шпагатом», из которого мгновенно перешла на откровенно распахнутые «ножницы», от дружных аплодисментов едва не рухнул летучий экран, и даже двое на парящих креслах изволили несколько раз свести и развести ладони.

Концерт продолжался. Ватиш не сразу обратил внимание, но каждый раз после выступления артистов, на несколько секунд прерывалась музыка. Так было после акробатов, после выступления Нины, и после того, как смолкли раскаты Валиевского баса – музыка  оборвалась. Несколько секунд все словно чего-то ждали.

Наконец на арену выскользнула Марыся, и Даруа замер, вслушиваясь в такты нехитрой песенки. Как он сам выскочил на арену, он не запомнил. Что делал – тоже. Очнулся в тот момент, когда рев взвинченной толпы перекрыл последние музыкальные аккорды. Судя по энтузиазму публики, номер понравился.

18

Нина вдруг пронзительно взвизгнула и вытянула руку в указующем жесте:

- Что это?!

По узенькому, ведущему к арене, мостику двигалось нечто бурое, шестилапое, размером с хороший контейнер  для корабельной кухни. Двигалось неторопливо, потому что с двух сторон его придерживали за накрученные на лапах веревки два дюжих молодца. Примерно на середине мостика люди одновременно отпустили веревки и кинулись назад.

- Сахитель! – спокойно сообщил Павел. – Хищник с Юноны.

«Хищник с Юноны» ступил на арену и задумчиво оглядел собравшихся восемью небольшими глазками, расположенными по обе стороны головы. Глазки обладали автономией: каждый их них сидел на своем стебельке и обозревал потенциальных жертв под своим собственным углом наклона.

- Мы должны его убить? – слегка отступая назад, с сомнением спросил Мишель.  – Он не кажется безобидным!

- Это он должен нас убить! – возразил Павел. - Судя по всему, наша смерть должна стать апофеозом концерта.

- Мужчины, сделайте же что-нибудь! – истерически вскрикнула Нина.

Мужчины  не спешили прислушиваться к совету, а сахитель не торопился нападать. Похоже,  ему самому не слишком нравилась его роль, и он шагнул было на мостик, явно намереваясь вернуться обратно, но из проложенных по дну рва трубок полыхнуло пламя, и сахитель передумал. Пока люди жались друг к другу на одной стороне арены, хищный  шестиног,  по очереди подогнув все шесть лап,  улегся на брюхо на второй.

- Да он не голодный! – успокоил Валиев. – У него усы отвисли! У голодного они кверху торчат.

Сахитель посмотрел одним глазом на пламя, остальными на сгрудившихся людей, и усы у него неожиданно взвились кверху.

- Садимся и сидим тихо! – быстро предложила Марыся. – Эти твари реагируют на резкие движения. – Всем сесть!

Люди дружно опустились  на арену, сахитель с недоумением понял, что жертва вдруг резко уменьшилась в размерах, и с надеждой посмотрел в сторону парящих под куполом кресел. Возможно, он бы попробовал за ними подпрыгнуть, но тут зрители громко засвистели, и с импровизированной трибуны в зверя полетел первый камень. Второй попал сахителю в бок, зверь подскочил и забегал по арене, тревожно посвистывая и вскидывая то и дело усы.

- Сидеть! – сдавленно прошипела Марыся, но, когда сахитель едва не наступил на девушек, Нину охватила паника. Пронзительно вскрикнув, танцовщица попыталась вскочить, чем немедленно привлекла внимание зверя. Сахитель остановился и повернул к потенциальной жертве безволосую морду.  Трибуны радостно взревели, но Павел ловким броском метнул в хищника скрипку,  сахитель  на лету схватил инструмент и щелкнул челюстями. Раздавленная скрипка тихонько хрустнула.

- Сядь! – Павел рванул Нину книзу. Остальные артисты, закрывая руками головы, сбились в кучу, словно надеясь, вжаться в арену и исчезнуть.  Сахитель дожевал скрипку, трусцой подбежал к людям и начал с интересом ощупывать их возбужденно подрагивающими усиками.

- Дар, твой выход! – Марыся внезапно с силой вытолкнула из группы Ватиша так, что тот оказался почти под ногами зверя. Сахитель на секунду замешкался, потянулся к жертве, но Даруа мгновенно вцепился в уставленный на него глаз. Сахитель ударом лапы, сбил нападающего  с головы,  но даже опрокинутый на спину Ватиш умудрился ногой пнуть его во второй глаз, а руками схватиться за морду хищника, мешая открыть пасть.

Пока сахитель утюжил арену Даровой спиной, Марыся воспользовалась тем, что голова зверя была опущена, сделала великолепный прыжок и оказалась сидящей на короткой толстой шее. Сахитель отвлекся от Даруа, чтобы попытаться сбросить наездницу, а в это время спокойно наблюдающий за поединком Павел подскочил и всадил металлический шип в брюхо хищника.

Сахитель рявкнул, взвился на дыбы, размахивая в воздухе двумя парами лап завалился назад, и всей тушей рухнул с арены в пламя рва. И тут остолбеневшие зрители увидели, как зависший над спиной зверя в воздухе Павел сдергивает Марысю с шеи сахителя, и они вдвоем приземляются на арену!

Трибуны разразились криком и оглушительными аплодисментами.

- Пу-стын-ники! – скандировали зрители.

- …ю! – громко произнес  Дар, что обычно делал не часто. Мало того, что эти двое  только что парили над ареной, так еще и он сам выделывал пируэты в воздухе, в полуметре над ковротом, потому что стоять не мог.

- Пустынники! – ревела пещера.

 Зрители из первых рядов бросились было к арене, но тут откуда-то из боковых переходов появились вооруженные люди в скафандрах, а из парящих над ареной летучек на артистов и зрителей хлынул поток пены. Пламя во рву полыхнуло в последний раз и опало. Несколько выстрелов оборвали рев опаленного сахителя, и туша его неподвижно застыла во рву. Сбитый струей пены Даруа свалился на арену, рядом с уже спустившимися Павлом и Марысей, а четверо остававшихся на арене людей шарахнулись от своих бывших товарищей по несчастью не хуже, чем от сахителя.

Люди в скафандрах оттеснили зрителей и оцепили арену, направив на толпу дула излучателей. По мостику уже бежали вооруженные люди. Один за другим они хватали пленников и волокли прочь с арены. Никто не пытался сопротивляться, но люди в скафандрах то и дело тыкали дулами в спины артистов, заставляя их почти бежать.  Нина на ходу тихонько всхлипывала, остальные молчали, кое-как растирая по себе клочья пены.

Даруа почему-то подумал, что их вернут в камеры, но оказался не прав. Они миновали поворот на тюремный уровень и оказались в длинном, вырубленном в скале коридоре, пол которого спускался под уклон. Метров через сто пятьдесят коридор закончился массивной бронированной дверью. Покрытая  пятнами ржавчины, с проржавевшими заклепками она явно простояла здесь не одно десятилетие.

Артистов поставили перед дверью в шеренгу, охранники выстроились напротив. Через гермошлемы не очень-то различались выражения лиц, но Даруа готов был поклясться, что охрана с нетерпением ожидает приказа.  Неужели им платят расстрельные?

Мишель переглянулся с братом.

- Что-то у меня дурные предчувствия, - тихо сказал он, кивая в сторону излучателей.  – По-моему, концерт им не понравился! Валиев, вы бы поговорили с ними!

Но тут, громко шурша подолом, появилась давешняя дама, успевшая за это время сменить пурпурное одеяние на желтую сутану. Вот тут-то Даруа, наконец, вспомнил, где ее видел. Это она сидела за соседним столиком, когда взорвалась гаярдовая фишка! И партнером ее в концертном буфете был как бы не сам Джо!  

При более близком рассмотрении эта дама оказалась куда более представительной, чем желтосутанный проповедник из гостиницы. Пышная грудь, переходила в колоннообразную шею, увенчанную маленькой головой. На широком лице, отчетливо выделялись сложенные «бантиком» губы и тщательно нарисованные брови – все остальное внимания не привлекало. Прическа определенно  напоминала хохолок попугая – так как была взъерошена и зафиксирована в  момент опускания прядей. Цвет волос: давно крашенная блондинка. Да,  еще одна деталь: четко отделенный складками от остального лица подбородок. Даруа смотрел так внимательно, словно собирался немедленно описывать портрет любительницы гладиаторских боев представителям межпланетной полиции.

Над массивным плечом дамы торчала голова Джо. Дама придирчиво осмотрела пленников.

- Ты уверен, что это Пустынники? –спросила она  Джо.

- По всем признакам, мадам Тагша! – с плохо скрываемой гордостью отрапортовал Джо.

- Ну что же, будем проверять дальше! – заключила хозяйка.

19

За бронированной дверью оказался такой же коридор, который вел куда-то в глубь скалы, но через метра три он прерывался – там зиял провал колодца. По ту сторону провала коридор продолжался, но там, видимо,  давно никто не ходил, потому что всю длину видимого запровального коридора освещал только один светильник, а второй отбрасывал световой круг на пыльном полу у самого колодца.

Тагша сделала недвусмысленный жест, двое охранников выхватили из группы артистов и поволокли к провалу  отчаянно отбивающегося Ричарда. Мишель немедленно вцепился в ближайшего к нему охранника, а Валиев обрушил свой чудовищный кулак на второго, и тут же сам получил удар прикладом. Нина пронзительно завизжала, Ватиш бросился на помощь Валиеву, но получил такой удар, что не устоял бы на ногах, если бы не Павел, который успел его поддержать.

-Эй! – Марыся вывернулась из-под руки охранника. - Акробат не Пустынник! Оставьте его!

- А ты, значит, Пустынница? – сквозь зубы процедила Тагша.

- Да! И он тоже! – Даруа внезапно с тихим ужасом понял, что старшекурсница указывает на него.

- Летали трое! – громким шепотом на ухо хозяйке произнес Джо.

Все невольно посмотрели на Павла. Скрипач презрительно передернул щекой и тоже выступил вперед.

- Шутка затянулась! – сказал он в сторону Джо. – Вынужден вас предупредить, что у устроителей этого шоу будут неприятности!

Тагша кивнула, двое охранников отшвырнули Ричарда обратно и  теперь  уже Павлу заломили руки.

- Нет! –  вскрикнула Марыся. – Стойте! Дар! - Даруа нехотя шагнул к ней. – Павел, какой у тебя уровень?!

- Девятый.

- Какого ты выпендривался?! – сказала старшекурсница. - Ребята, всем сесть на пол! Мишель, проследи!

Мишель первым опустился на пол, и потянул за собой брата, потом, продолжая истерически всхлипывать, на пол шлепнулась Нина. Валиев и так уже был на полу.

- Эй, красавица, вели своим уродам, чтоб не безобразничали! – потребовала Марыся у любительницы гладиаторов. – Если все будут паиньками, сейчас будет фокус! - Тагша молча кивнула, и охранники отошли к стенам. - Дар, иди сюда! - Даруа подошел к провалу, заглянул в зияющую темноту, вслед за ним подошел Павел и тоже поглядел вниз. - Мальчики, вообще-то мне нужен только один из вас. Девятый уровень не дает права на эшот!

- Я уже подал на десятый! – сумрачно глядя ей в лицо, сказал Павел.

Марыся пожала плечами.

- Дело твое. Дар, сейчас мы с тобой прыгнем. Ты не разобьешься – люди с Джишки разбиваться не умеют. Мы не долетим до дна, ты должен задержать меня в воздухе. Секунды три, не больше, мне этого хватит.

- Я тоже могу! – сказал Павел.

- Да ты себя задержи! Шмякнешься, некому будет на десятый переходить! Пошли!

Даруа не сдвинулся с места, ноги словно вросли в скалу. Если бы в этот момент нужно было сдавать экзамен на «стояние столбом», Ватиш сдал бы его с первой попытки!

- Дар, пошли. Иначе они начнут сбрасывать остальных!

Какая-то тень мелькнула рядом, и только через секунду Даруа понял, что это был Павел.  Скрипач шагнул в провал молча. Пока Даруа смотрел ему вслед. Марыся схватила его за руку и рванулась вслед за Павлом. Тихо уйти не получилось, Ватиш заорал так, что провал загудел, как колокол. Но они не долетели до дна, а зависли в воздухе метрах в полутора ниже входного  отверстия. Ватиш замолчал не сразу, а секунд  через пять после того, как понял, что больше не падает. Марыся терпеливо ждала, пока он замолчит, и только после этого заговорила сама.

- Нужно опуститься ниже! Сейчас я буду работать, а ты удерживай меня в воздухе.

Как они продолжали спускаться, Ватиш не понял и сам. Он только почувствовал, как Марыся шарит руками по стенке колодца и почему-то подумал, что нужно помочь ей. Когда  он подвинул девушку ближе к стене, Марыся нащупала выходящее в колодец боковое отверстие и просунула туда голову. Потом Даруа чуть не выронил ношу – потому что после глубокого вдоха Марыся взяла верхнее «ля». Казалось, стены колодца сейчас рухнут от ее звонкоголосых вибраций. Когда, наконец, наступила тишина, Ватиш внезапно ощутил, что чего-то ему уже не хватает, потом понял, что воздуха, и тоже сделал вдох. Воздух показался необычайно свежим и холодным. Ватиш только начал второй вдох, как услышал короткое:

- Спускаемся!

Даруа ускорил падение, и едва не зацепил Павла, который ожидал их внизу. Ватиш понял, что это Павел, хотя на дне колодца царила кромешная тьма.-

- Все в порядке? – тихо спросил скрипач.

Ватиш разжал руки, и Марыся тоже стала на ноги.

- Конечно! Мы же наконец-то остались одни! – нежно промурлыкала она в темноте.

- Мне уйти? – после короткой  паузы спросил Павел?

Марыся расхохоталась так, что эхо пошло гулкими перекатами  не только по всему колодцу, но и по боковым ходам.

- Ваше высочество, здесь уйти можно только вверх. Вы еще не набрались сил перед подъемом!

- Отсюда информация насчет высочества? – после  чуть более долгой паузы спросил Павел.

- Во всей округе девятый уровень по левитированию только у наследника абумала Павлоса 14

- А то, что было сейчас?

- Это одиннадцатый обучаемый в сочетании с еще не выветрившимся воздухом Джишки у моего партнера.

- Вы были на Джишке? – заинтересовался наследный принц. – А что вы там делали?

- Продукты возил наблюдателям. Они просто там сидят безвылазно месяцами, и у них проблемы с движением. А мы с напарником поочередно спускались к ним в кратер и помогали с кухней. Один внизу работает, второй на орбите сидит. Потом меняемся. Если ненадолго, то на движение не влияет.

- Ничего себе не влияет! – с искренним восхищением воскликнул принц. – Хотел бы я так левитировать!

- Не завидуйте, ваше высочество! После Джишки запрет на девочек вводят! Чтоб несвойственные людям качества не распространяли! Да, это и проходит со временем… Что-то я замерзла! – неожиданно закончила Марыся. – У меня после этих упражнений по летучести зуб на зуб не попадает! Кстати, у Гномов нет ответственности за распространение сверхвозможностей.

20

Любите ли вы темноту? Если да, то подземелья Бадена для вас! Глаза можно было держать открытыми или закрытыми – это мало что меняло. Только виднеющийся далеко вверху светлый кружок напоминал о том, что у колодца есть вход, возле которого горит светильник.

Сколько они находились на дне, сказать трудно, потому что первое время это никого не интересовало. Потом Даруа понял, что замерз. Очень уж холодным ветром веяло откуда-то из стены. Такое впечатление, что в шахте включили вентиляцию.

- Не пора ли нам отсюда убираться? – ненавязчиво поинтересовался он у невидимых в темноте спутников.

- Пора! – согласился Павел. – И кто же полезет на стену?

Ватишу лезть на стену не хотелось. Не смотря на совершенно фантастический спуск,  он был вовсе не уверен в своей способности повторить подвиг в обратном направлении.

- Нет ли здесь запасного выхода? – задал он вопрос со слабой надеждой услышать положительный ответ.

- Вообще-то здесь есть вход, - «обрадовала» его Марыся. – Если хорошенько напрячься, можно проникнуть еще глубже в подземелья Бадена.

- Вообще-то я хочу выйти, а не войти!

- Тогда придется подниматься. Высочество, ты как насчет повышения профессионального мастерства?

- Только после дамы, - спокойно ответил Павел. – Одиннадцатый уровень вполне позволяет создавать подъемную силу для какого-то количества дополнительного веса.

- А зачем было выпендриваться?

Павел промолчал. Марыся в темноте нащупала руку Ватиша, и подхватила его под локоть.

- Сейчас ты всего лишь должен удерживать поток. Не меня, а поток!

«Что в лоб, что по лбу!» - подумал Ватиш. «О чем это мы здесь говорим?» Но вслух произнес совсем другое:

- С удовольствием! Как насчет отдельной платы за дополнительное обслуживание?

Марыся фыркнула:

- Дар, а ты не в родстве с Гномами? Предоставишь счет, тогда обсудим. Ты не думай о том, как держать поток, за тебя это сделает кровь Джишки, да сих пор циркулирующая в твоих жилах. Ты – это лифт.

- Я – это новый модуль для транспортника! – возразил Ватиш.

- Хорошо. Ты – это новый транспортник.

- Высочество, ты это слышал?!

Скрывающийся до сих пор в темноте Павел кивнул, и Ватиш понял, что видит не только кивок, но даже и улыбку на лице скрипача. То ли в подземелье стало светлее, то ли кровь, закаленная Джишкой, еще и зрение улучшала.

- Что надо делать?

- Ты на Джишке грузы таскал?

- Я с ними в кратер спускался, а не тянул их на стену! И потом, там техника была!

- Не пререкайся! Сквозняк чувствуешь?

- Да я уже чихать начал! – сказал Даруа и демонстративно чихнул. – Откуда такой сквозняк на такой глубине?!

- Так вот: ты – это парящее крылышко в восходящем потоке!..

Ватиш хотел сказать, что у него нелюбовь к полетам в атмосфере, но не успел. Он внезапно понял, что какая-то сила потянула его вверх, и инстинктивно поднял руки, чтобы не удариться о стремительно приближающееся световое пятно. Ватиш вылетел из колодца, как джинн из кувшина, и, если бы не вытянутые руки, ударил бы голову. А так – пострадали кисти рук. Именно на них Ватиш и повис под каменным сводом, держась не понятно за что.

Через секунду, волоча за собой скрипача, из колодца вынырнула Марыся.  Но она успела сгруппироваться и перевалилась через край колодца вполне плавно, без рывков. Ватиш посмотрел на них сверху вниз и понял, что сейчас рухнет обратно в зияющую пасть колодца. Марыся тоже поняла это.

- Лови его! – крикнула она Павлу и взмыла к потолку.

- Отпусти поток! – велела она Ватишу.

Ватиш бы и рад отпустить, но, как можно отпустить то, что непонятно как удерживаешь. Руки ничего не держали, но при этом Ватиш отчетливо ощущал, как нечто постепенно отделяется от него, а колодец тянет все сильнее и сильнее.

- Ты щекотки боишься? – внезапно спросила Марыся и прошлась по ребрам Ватиша, как по клавишам. Даруа мгновенно опустил руки, и полетел бы в колодец, если бы не боковой рывок, от которого он кубарем покатился по камням.

- Молодец, высочество! – похвалила Марыся. – В акробаты годишься!

Теперь все трое стояли на ногах и находились  все в том же коридоре, с которого и началось путешествие. Все было так же, только возле самого колодца на полу стоял мощный фонарь, свет которого и был виден со дна колодца.

- Где же наши зрители? – Ватиш подошел к двери и осторожно выглянул. - Никого!

- Скажи спасибо, что никого! – Павел тоже выглянул в коридор. – Вообще-то от большой любви Пустынников могли бы разорвать на кусочки.

- Ну, раз я все-таки Пустынник, может мне кто-нибудь, наконец-то объяснит, что все это значит?! – запоздало потребовал Ватиш.

- А не потерпел бы ты, пока мы отсюда выберемся?

- А, если нас все-таки разорвут, так и умру непросвещенным?

- Вообще-то, вопросы не ко мне, а к девушке! – Павел кивнул в сторону Марыси. – Я всего лишь бедный наследник абумала Павлос 14. Я действительно приехал участвовать в фестивале на Катидо. Я действительно играю на скрипке, и у меня действительно девятый уровень по левитированию.  Это все!

- Нет, не все! – возразила Марыся. – Девятый уровень  у наследников абумала – не только левитирование, это еще и передача мыслей на расстоянии специально подготовленному  индуктору. Кто у тебя индуктор, высочество?

- Младший брат. У него пока восьмой уровень, но принимать он может.

- Это что? - спросил Ватиш. – Кто-то в курсе наших приключений?

- Ну, вообще-то мои люди уже на верхнем ярусе. Будут здесь минут через пятнадцать.

- Нет, ну это надо?! – Ватиш сердито хлопнул по двери ладонью. – Чего я еще не знаю?

- Мы до сих пор не в курсе того, кто заказал выход Пустынников.

- А оно тебе надо, высочество? – Марыся вытянула губы трубочкой и по-кошачьи сощурила глаза. – Ты же не будешь покупать Баден!

- А что, ее уже продают?

- Естественно. Местные владельцы за похищение группы  людей, покушение на жизнь  высокопоставленного лица (то есть твою) лишаются лицензии на разработку полезных ископаемых.  Рудник будет выставлен на аукцион.

- А колодец? Что ты делала в колодце?

Марыся сладко улыбнулась:

- Повторить?

Она мгновенно обвила шею скрипача руками и впилась губами в губы. Именно в этот миг, не раньше и не позже, в коридоре загрохотали шаги, заблестели осветители и защелкали спуски видеокамер. Ролик, где Марыся целуется с Его высочеством Павлосом 14 крутили на всех каналах новостей не только Катидо и родной планеты Павла, но даже и по всему сектору Беты.

21

Фестиваль на Катидо не был сорван. За те несколько дней, что искали пропавших артистов, сюда дополнительно слетелись тысячи зрителей и держатели увеселительных куполов сорвали немалый куш.

Из попавших в передрягу артистов не смогла выступать только Нина – она угодила в больницу с нервным срывом, и администрация фестиваля выплатила ей страховку и компенсацию за нанесенный действиями террористов ущерб.

Братья акробаты не завоевали первое место, но получили контракт до конца года на турне по двум планетарным системам, причем перелеты были полностью покрыты суммой компенсации, которую выплатила за необеспечение безопасности выступающим  Катидо.

Валиев выступил успешно. Его принадлежность к службе безопасности никак не афишировалась устроителями фестиваля, и он получил свою компенсацию наравне со всеми. Были ли ему выплачены какие-либо служебные вознаграждения, про то знает только его начальство.

Скрипач, оказавшийся наследным принцем, получил второе место. От компенсации Павел отказался, передав ее полностью в фонд развития искусств имени самого себя.

Первое место, а также весь призовой фонд достался представительнице музыкальной культуры с Юноны  и ее партнеру. Еще до начала выступления зрители устроили Марысе овацию. Каждый человек на Катидо знал, как бесстрашная, владеющая левитацией девушка спасла жизнь наследного принца Павлоса 14 и своего партнера Даруа, которых бросила в колодец сумасшедшая фанатичка Тагша. Усиленный наряд службы безопасности с трудом сдерживал толпу у концертного зала, скандировавшую имя Марыси.

По окончании музыкального  номера под восторженные крики зрителей Марыся продемонстрировала свое искусство: она взлетела над сценой метра на полтора и спокойно опустилась обратно.  С учетом того, что платье ее оставалось максимально коротким, счастливые производители женского нижнего белья в один голос объявили кружевной шедевр изделием собственного производства.    

22

Петерсона Даруа нашел в ближайшем увеселительном куполе, где суперкарго бродил среди игровых монстров,  поясняя раздосадованному хозяину, почему он взял самую бросовую партию среди игровых роботов. Для вящей убедительности Олаф периодически хватал монстров за щупальца и тыкал хозяина носом в дефекты конструкции.

- Олаф, ты загрузился?

 Хозяин печально оторвался от созерцания своего позора и жестом велел обслуге подать что-нибудь уважаемому гостю.

- Оборудование для гномов еще не подвезли, - меланхолично ответил Петерсон,  пиная зазевавшегося монстра.

Даруа осушил поданный бокал, и утер губы его краями.

- Я не буду ради них задерживаться! Мы и так сорвали график! За такие накладки нас просто вышибут с «Талана»!

Возле самого последнего монстра Петерсон остановился, и в восторге подкатил глаза под лоб, демонстрируя неподдельный восторг. Хозяин заулыбался и жестом велел подать Петерсону следующий бокал. Однако Даруа перехватил обслугу, и развернул в другую  от Олафа сторону. Петерсон с грустью взглянул вслед удаляющемуся пойлу.

- Слышь, Дар, а Марыся просила пассажира взять!

- Слышь, Олаф, а я вообще-то в курсе!

- Ну, и что ты решил? У нас же лицензию отнимут!

- Олаф, я тогда другую куплю. Ты, главное, болтай меньше!

23

Вместе с  грузом для Гномов доставили пассажира. Он появился из транспортного отсека, когда Катидо осталась  достаточно далеко, и скромно поинтересовался:

- У вас во сколько обед?

- Да, как только вы приготовите!

Пассажир хмыкнул.

- Олаф, покажи, где у нас камбуз!

Олаф повел пассажира знакомится с камбузом и с инструкциями по приготовлению пищи.

- Вообще-то это не входило в условия контракта! – напомнила Марыся.

- А я вообще-то не нанимался бандитов перевозить! Другое дело – кок. А вообще-то, когда меня, наконец, просветят насчет высокого смысла происходящих событий? Что мы делали в этом чертовом колодце?

- А ты уже все забыл?

- Хорошо. Что ты делала в тот момент, когда мы спускались в этот чертов колодец?

- Как всякий нормальный Пустынник я спасала планету!

- От чего или кого?

- От недостатка кислорода. Баден раньше принадлежал Гномам. Очень много веков назад они оттуда ушли и законсервировали свои шахты. А заодно решили обезопасить ее от возможных конкурентов. На Бадене не всегда было так паршиво жить – это Гномы постарались.

За последний год Гномы не один раз предлагали Тагше выкупить лицензию на разработку полезных ископаемых, но она не соглашалась. Теперь за развлечение с гладиаторскими боями ее ждет реальное наказание, а  Гномы уже предъявили свои права на Баден. Через несколько месяцев кислород из подземных хранилищ Гномов насытит атмосферу до такой степени, что на поверхности можно будет жить. Кстати, тогда вид на жительство на Бадене будет стоить дорого, так что, если хочешь там купить участок под застройку, делай это сегодня. Я похлопочу.

- Что ты делала в колодце?! – повторил свой вопрос Ватиш.

- Там за стенкой – хранилище Гномов. Я послала звуковой сигнал, о начале выброса кислорода в атмосферу!

- Так ты на самом деле – Пустынница? – изумился Ватиш.

- А ты думаешь, сколько у Гномов законсервированных планет?  Временами они их раскупоривают и пускают в оборот. Отсюда – слухи о Пустынниках.

Несколько секунд Ватиш молчал, переваривая информацию и, наконец, спросил:

- А из другого места сигнал в хранилища нельзя было послать? Обязательно было спускаться в колодец?

- Послушай! – лицо Марыси было абсолютно умиротворенным. – Если Тагша все равно входила в секту искателей Пустынников. Если искатели Пустынников периодически устраивают Испытания и подвергают проверке всяких несчастных, подозревая их в сверхвозможностях. Если бы не наше появление, Тагша могла отправить на тот свет уйму народа, она регулярно устраивала в округе покушения, чтобы обнаружить людей с выдающимися способностями к выживанию. Ведь по легенде – Пустынники не погибают там, где обычные люди проигрывают. Ну, почему было не воспользоваться случаем и не откупорить хранилища в строгом соответствии с легендой!

- Но это же подстрекнет остальных снова искать Пустынников?

- Не сразу. Пустынники появляются не чаще, чем раз в сто лет. Целых сто лет Гномы смогут выбирать из своих запасов следующую планету, чтобы пустить ее в оборот, когда наступит время!  А пока что, воспитанники Гномов могут заняться другими делами.

- Кушать подано! – на пороге появился новоявленный кок (бывший опереточный бандит Джо). – Всем прибыть к поеданию пищи!

- Спасибо, Джо! – ответила Марыся. – Мы сейчас подойдем.

- Хорошо, он закончил свою работу, ты закончила свою работу, что дальше?

- Дальше? Дальше ты получишь свой новый транспортник, потому что ты тоже закончил свою работу!

©Алина Болото "След Фата-Морганы" 2012 год